All
 
|
 
 


Semantics in the Rabbinic Literature of the Talmudic Period (1st–4th AD)
 
PIIS086919080009891-7-1
DOI10.31857/S086919080009891-7
Publication type Article
Status Published
Authors
Lapidus Rina 
Occupation: Full Professor
Affiliation: Bar-Ilan University
Address: Tel Aviv, Tel-Aviv, Israel
Journal nameVostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost
EditionIssue 3
Pages145-153
Abstract

In the rabbinical literature of the Talmudic era, one can see that various words were not used only according to their ordinary meanings, but also with additional, connotative, and symbolic meanings which are not found in dictionaries. However, these meanings were well known to the sages of that period.

For example, the word “Pundak” in Hebrew means “inn”. An inn is understood as a dubious, vicious place, convenient for committing sin. The atmosphere in such place may prompt pagans to commit the sin of bestiality. In the rabbinic literature there is an alternative concept for designating a place where a visitor can spend the night: this is “beit midrash” – a room where religious Jews study traditional literature. Decent people would stay for a night in a beit midrash.

An additional example is the topic of сaptives and their ransom. A large number of Jews were captured by the Roman Empire after the destruction of the Second Temple. Many prisoners were women, who were sent to Roman brothels. The Jewish community made great efforts to redeem these women. However, some of them did not want to return to their people, since they had already re-built their lives with Roman men. These women, upon returning to the Jewish community, brought with them foreign customs such as idolatry and witchcraft.

Other words in the rabbinical literature also have additional connotations. For example, “talmidim”  which the dictionary translates as “students”, also has the connotation of “ignorant, unlearned people”; “tava” translated as “(he) required” can have the connotation of “(he) sexually harassed”; “ilan” given as “tree” in the dictionary can have the connotation of “tempting, alluring object”. There are many other examples of words with additional meanings. One could even write a dictionary of the connotations of words in the rabbinical literature.

This article provides a first opportunity to learn the connotative meanings of words in the rabbinical literature.

KeywordsSemantics of words, the rabbinic literature, the Talmudic era, inn, women, redeemed Jewish captives, idolatry, fulfillment of Jewish laws
Received28.05.2020
Publication date22.06.2020
Number of characters27139
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной

Table of contents

Заключение
1 В этой статье рассмотрены понятия и языковые формы, которые приобрели символическое и идиоматическое значение в агадическом повествовании раввинов в Талмуде и Мидраше1. Риторические, поэтические и образные основы литературы раввинов талмудического периода изучаются уже давно, и в научных исследованиях не раз отмечалось, что агадическое повествование не всегда следует понимать в его прямом смысле [Френкель, 1991 , т. 1, с. 165 и далее; Heinemann, 1971; Lapidus, 1993]. Исследователи раввинистической литературы неоднократно отмечали, что иногда нужно объяснять агадическое повествование метафорически, как источник литературных образов, и, конечно, следует учитывать и то обстоятельство, что раввины в своих рассказах не имели в виду реальную действительность [Миликовский, 1994, c. 36–37]. В агадической литературе можно видеть, что понятия и даже названия различных предметов используются не только в обычных значениях, но и в дополнительных – символических и идиоматических, которых нет в словарях и энциклопедиях, но которые были хорошо известны самим мудрецам. Иными словами, в понятиях, языковых формах и даже в названиях отдельных предметов в рассказах раввинов можно обнаружить дополнительные семантические уровни сверх формально принятых. Эти символические и идиоматические значения проясняются при сопоставлении агадических текстов. Более того, символическое и идиоматическое значение может быть единственным и исключительным значением в тексте. 1. Мидра́ш – раздел >>>> , которая входит в >>>> наряду с >>>> и включает в себя толкование и разработку коренных положений еврейского учения, содержащегося в Письменной Торе.
2 Например: Слово пундак на иврите имеет греческое происхождение – Pandokeion – гостиница, постоялый двор. Уже в книге Пророков мы наблюдаем расширение семантических границ этого слова. В книге Иеошуа (в синодальном переводе – Иисуса Навина; 2:1) рассказывается: «И послал Иеошуа, сын Нуна, из Шиттима двух мужей-соглядатаев тайно, сказав: идите, осмотрите землю и Иерихо. И пошли они, и пришли в дом женщины-блудницы, чье имя Рахав». В Таргуме Ионатана2 этот стих переведен так: «И пойдите и войдите в дом женщины хозяйки постоялого двора». Таким образом, здесь мы впервые видим, что возникает семантическая связь между значениями слов блудница и хозяйка постоялого двора. РаДаК (Раббейну Давид Кимхи)3 также обращался к этому стиху и комментировал его соответственно: блудница – значит торгующая пищей. А по переводу Иоханана – просто блудница». По его мнению, блудницей является хозяйка постоялого двора, которая развратничает со своими постояльцами. Здесь мы видим, что значение слов постоялый двор или хозяйка постоялого двора связано с развратом, блудом ]Rosenfeld, 1998, с. 143–149[. 2. Перевод Ионатана – Йонатан бен-Узиэль, один из 80 учеников Гиллеля Старшего (первый век нашей эры). По талмудической традиции, он составил таргум – арамейский перевод – книг Пророков, представляющий собой их герменевтическую и фольклорную интерпретации. Следует заметить, что мнение, согласно которому Йонатан бен-Узиэль составлял перевод Пятикнижия, является ошибочным. Перевод Пятикнижия был сделан прозелитом Онкелосом.

3. РаДаК – Рабби (Раббейну) Давид Кимхи (1160–1235) ученый мудрец из Прованса (юг Франции). Один из величайших знатоков грамматики иврита и комментаторов Библии. В его комментариях особо подчеркивается буквальное значение текста и его грамматическая конструкция.
3 Это значение слов постоялый двор или хозяйка постоялого двора повторяется, прямо и косвенно, также и в более поздних источниках, как галахических, так и агадических. Постоялый двор понимается как место сомнительное, порочное, подверженное инцидентам и несчастьям. Это значение восходит косвенно также к обсуждению возможности порчи вина от прикосновения язычника на постоялом дворе [Трактат Авода зара, 70а; трактат Бава кама, 14а; Иерусалимский Талмуд, трактат Шекалим, гл. 7, закон 2].

Number of purchasers: 0, views: 758

Readers community rating: votes 0 

1. Bashan Eliezer, Captivity and Ransom in Midirerranean Jewish Society (1391-1890), Ramat-Gan: Bar-Ilan University, 1980 (in Hebrew).
2. Ben-Shalom Israel. The School of Shammai and the Zealots' Struggle Against Rome. Jerusalem: Yad Itzkhak Ben-Tzevi, 1994 (in Hebrew).
3. Blidshtein Yaakov. The Redemption of Captives in Halakhic Tradition: Problems and Policy. Jewish National Solidarity in the Modern Period. Eds: Benjamin Pinkus and Ilan Troen. Beersheva: Ben-Gurion University Press, 1988. Pp. 19–27 (in Hebrew).
4. Milikovsky Haim. Aggadic Midrash, Reality or Metaphor? Mahanaim. 1994(7). Pp. 34–37 (in Hebrew).
5. Neeman Yehuda. The Poverty in Galilee after the Destruction of the Second Temple. Beit Mikra. 1(117). 1989. Pp. 366–380 (in Hebrew).
6. Piron, Mordechai, The Teachings of the Hasidim. Gateways of the Legends of the Sages. Customs and Values in Midrash. Tel-Aviv: Don, 1975. Pp. 146–163 (in Hebrew).
7. Safrai Shemuel. In Times of Temple and Mishnah. Jerusalem: Magnes, 1994. 2 vols. (in Hebrew).
8. Tal Ilan. The Status of the Jewish Women in the Land of Israel in Roman Hellenistic Period. PhD dissertation. Jerusalem: The Hebrew University in Jerusalem, 1991 (in Hebrew).
9. Urbakh Ephraim Elimelekh. The Sages, Their Concepts and Beliefs. Jerusalem: Magnes, 1971 (in Hebrew).
10. Fraenkel Yona. Research into the Spiritual World of the Aggadic Narrative. Tel-Aviv: ha-Kibbitz ha-Meukhad, 1981 (in Hebrew).
11. Fraenkel Yona. The Ways of the Midrash and the Aggada, Givataim: Yad le-Talmud and Massadah, 1991. 2 vols. (in Hebrew).
12. Guignebert Christian. The Jewish World in the Time of Jesus. London: University Books, 1959.
13. Heinemann Joseph. The Proem in the Aggadic Midrashim. A Form-Critical Study. Studies in Aggadah and Folk-Literature. Eds: Joseph Heinemann and Dov Noy. 1971. Vol. 22. Pp. 100–122.
14. Hengel Martin. The Zealots: investigations into the Jewish freedom movement in the period from Herod I until 70 A.D., Edinbourogh: T.&T. Clark, 1989.
15. Isaac Benjamin. The Near East under Roman Rule: Selected Papers. Leiden–New-York–Koeln: Brill, 1998.
16. Lapidus Rina. Halakhah and Haggadah: Two Opposing Approaches to Fulfilling the Religious Law. Journal of Jewish Studies. Vol. 44(1). 1993. Pp. 100–112.
17. Rosenfeld Ben-Zion. Innkeeping in Jewish Society in Roman Palestine, Journal of the Economic and Social History of the Orient. 42(2). 1998. Pp. 133–158.
18. Zeitlin Solomon. The Rise and Fall of the Judean State. Vols. 1–2. Philadelphia: Jewish Publication Society, 1969.

Система Orphus

Loading...
Up