China’s discourse power: instruments and strategy

Occupation: research fellow
Affiliation: Saint Petersburg State University
Address: Russian Federation, Saint Petersburg, Smolnogo Street, 1/3, entrance 8

Journal name

Vostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost

Edition

Issue 4

Pages

173-184

Abstract

Today China actively participates in shaping the international political agenda, norms, and rules for interaction between states. This activity is a part of the PRC's policy to strengthen its international discourse power. Despite the fact that there are many studies of China's propaganda politics, discourse power remains outside the focus of researchers both in Russian and English-speaking communities. The term has varying interpretations and translations in non-Chinese academic literature. In this regard, the article examines the meaning of this term and answers questions – how, why, and for what purpose does the PRC implement its discourse power.

The article analyzes research literature and documents in Russian, English, and Chinese languages regarding the discourse power, the origin, and the development of the term in Chinese discourse, and using it as a political task. The article studies the main departments and organizations responsible for the formation of the discourse power, as well as tools and mechanisms for its implementation. The author identifies “soft” and “hard” variants of China's discourse power, explains the difference in their goals and methods via giving examples from the PRC's foreign policy.

The author concludes that the need for discourse power, which combines various methods of China's policy, is due to the acute internal political struggle, and the country's new ambitions in the international arena. The development of discourse power as a political phenomenon is fueled by the ideas of opposition to the “West”. In this regard, discourse power is becoming one of the most important counterweapons in competition between China and the United States.

Keywords

discourse power, China, China's politics, Chinese propaganda, soft power, the right to speak

Received

22.08.2021

Publication date

24.08.2021

Number of characters

27417

Cite

GOST	Kobzeva M. China’s discourse power: instruments and strategy // Vostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost – 2021. – Issue 4 C. 173-184 [Electronic resource]. URL: https://vostokoriens.jes.su/S086919080015513-1-1 (circulation date: 03.05.2024). DOI: 10.31857/S086919080015513-1
MLA	Kobzeva, Mariia "China’s discourse power: instruments and strategy." Vostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost 4 (2021):173-184. DOI: 10.31857/S086919080015513-1
APA	Kobzeva M. (2021). China’s discourse power: instruments and strategy. Vostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost (4), pp.173-184 DOI: 10.31857/S086919080015513-1

100 rub.

When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной


1	Сегодня Китай стремится привнести в международный дискурс собственные принципы и концепции и укрепить свою роль в глобальном управлении. Активная позиция Пекина неизбежно становится вызовом Вашингтону в сложившейся системе американского доминирования. Поскольку даже «мягкие» способы продвижения китайских культурных ценностей воспринимаются в мире всё с большим недоверием, у руководства КНР возникла потребность разработать более эффективную стратегию. Так во внешней политике страны появился новый инструмент, дискурсная власть (на кит. «хуаюйцюань», 话语), которая, по некоторым оценкам, вскоре потеснит «мягкую» силу [Денисов, 2020, с. 42–43] ¹.	1. На английский язык термин переводят как «right to speak», «right to voice», «discourse right», «discourse power». В отечественных работах встречаются такие варианты перевода, как «дискурсивная сила», «дискурсная власть» и «право голоса».
2	Идея о дискурсной власти по-новому упорядочила инструменты и механизмы продвижения инициатив КНР на международной арене. Сегодня изучение феномена может пролить свет на долгосрочные мотивы и цели внешней политики Китая. Особую актуальность такое исследование представляет для России, развивающей стратегическое партнёрство с КНР. В рамках тесного взаимодействия необходимо точно понимать позицию партнёра по ключевым вопросам международной повестки дня. Однако дискурсная власть Китая пока находится вне фокуса внимания российского научного сообщества и западных экспертов [Денисов, Адамова, 2017, c. 76–78]. До сих пор не сложилось однозначного мнения о сути и значении этого явления китайской политики.
3	В отечественной литературе дискурсную власть рассматривают как «смысловую аранжировку» внешнеполитических инициатив, которую осуществляют совместно руководство страны, китайские СМИ и экспертное сообщество [Песцов, 2017, c. 155‒157]. В единственной работе, непосредственно посвящённой китайской дискурсной власти, отмечена её стратегическая роль как инструмента продвижения новых норм на международной арене [Денисов, 2020, c. 78]. В ряде публикаций рассмотрены отдельные направления развития китайского дискурса: влияние нового характера выступлений китайских дипломатов на формирование отношений страны с Европой [Litvak, Pomozova, 2021], вклад публикаций экспертов в формирование политики страны в Арктике [Кобзева, 2017, c. 972].
4	Среди англоязычных работ термин интерпретируется как манипуляция фактами, совершаемая китайским правительством, с целью навязать свою позицию собственным гражданам и либеральной общественности западных стран. [Gustafsson, 2014, p. 424‒426]. В целом же понятие «дискурсная власть» оценивается как инструмент манипуляции общественным мнением и даже оружие информационной войны [Kania, 2016]. Стоит отметить, что зарубежные дискуссии постепенно пополняются публикациями китайских учёных. Можно отметить работу Кэцзинь Чжао, эксперта Центра глобальной политики Карнеги-Цинхуа, в которой он описал стратегию развития дискурсной власти как «подачу фактов, введение новаторских правил и прорывы в социальной практике» [Zhao, 2016, p. 547]. Тем не менее в англоязычной литературе полноценной работы, посвящённой этому явлению китайской политики, до сих пор не опубликовано.

Number of purchasers: 2, views: 605

Readers community rating: votes 0

1. The State Council of the PRC. Zhonggong Zhongyang Yinfa “Zhongguo Gongchandang Tongyi Zhanxian Gongzuo Tiaoli (Shixing)” (The Central Committee of the Communist Party of China Issued the Regulation on the Work of the United Front of the Communist Party of China (Trial Version). 22.09.2015 (in Chinese). http://www.gov.cn/zhengce/2015–09/22/content_937054.htm (accessed: 05.11.2020).

2. The State Council of the PRC. “Guanyu jiaqiang zhongguo tese xinxing zhiku jianshe de yijian” quanwen. (Opinions on Strengthening the Construction of New Type Think Tanks with Chinese Characteristics (full text)) 26.03.2015 (in Chinese) http://www.scio.gov.cn/zhzc/8/5/document/1397284/1397284.htm (accessed: 12.11.2018).

3. The State Council of the PRC. Zhonggong zhongyang guanyu quanmian shenhua gaige ruogan zhongda wenti de jueding (Decision of the Central Committee of the Chinese Communist Party on Several Important Issues of Comprehensive Deepening of reforms). 15.11.2013 (in Chinese). http://www.gov.cn/jrzg/2013–11/15/content_2528179.htm (accessed: 19.11.2019).

4. Teun A. van Dijk. Discourse and Power. Representation of Dominance in Language and Communication. Moscow: LIBROKOM, 2013 (in Russian).

5. Denisov I.E. The Concept of “Discursive Power” and the Transformation of Chinese Foreign Policy under Xi Jinping. Comparative Politics. 2020. Vol. 11. No. 4. Pp. 42–52 (in Russian).

6. Denisov I.E., Adamova D.L. Xi Jinping's Foreign Policy Formulas: Main Features and Problems of Interpretation. China in World and Regional Politics (History and Modernity). 2017. No. 1. Pp. 76–89 (in Russian).

7. Ding Huang, Zhang Chong. Fan beiji gongtongti de shexiang yu zhongguo shenfen de suzao—yi zhong jiangou zhuyi de jiedu (Vision of the Pan-Arctic Community and the Formation of Chinese Identity – Constructivist Interpretation) Jiangsu xingzheng xueyuan xuebao (Journal of Jiangsu Administration Institute). 2016. No. 4. Pp. 76–79 (in Chinese).

8. People’s Daily. Xieshou kaichuang zhong e jingmao hezuo xin jumian – zai di san jie zhong e jingji gongshang jie gaofeng luntan kaimu shi shang de zhici zhongguo guowuyuan zongli wenjiabao (To Unite to Create a New Situation in Sino-Russian Trade and Economic Cooperation – Speech at the Opening Ceremony of the 3rd China-Russia Economic and Trade Summit. Speech by Chinese Premier Wen Jiabao) Moscow, 28.10.2008 (in Chinese) http://paper.people.com.cn/rmrb/html/2008-10/29/content_ 128180. htm (accessed: 19.11.2019).

9. China Meteorological Administration. Xijinping xinwen yulun gongzuo xilie zhongyao jianghua (A Series of Important Speeches by Xi Jinping on News and Public Opinion Work). 18.10.2018 (in Chinese) http://www.cma.gov.cn/2011xzt/2018zt/20181016 /2018101601/ 201810160101/201810/t20181018_480653.html (accessed: 11.11.2020).

10. Kobzeva M.A. The Сonflict in Assessments of China s Arctic Behaviors. Konfliktologia (= Conflictology). 2017. No. 2. Pp. 201–219 (in Russian).

11. Pestsov S.K. Discourse Power in China’s Foreign Policy: Interpretations and Promotion of the «One Belt – One Road» Initiative. The Bulletin of Irkutsk State University. Series “Political Science and Religion Studies”. 2017. Vol. 22. Pp. 155–164 (in Russian).

12. Sun Jisheng. Zhongguo guoji huayu quan de suzao yu tisheng lujing – yi dang de shiba da yilai de zhongguo waijiao shijian wei li (The Path to Shaping and Promoting China's International Discourse Power: Taking China's Diplomatic Practice Since the 18th National Congress of the Communist Party of China as an Example) Shijie jingji yu zhengzhi (World Economics and Politics). 2019. No. 3. Pp. 19–43 (in Chinese).

13. TASS. China Introduces New Rules for National Cyber Security. 28.04.2020 (in Russian) https://tass.ru/ekonomika/8354091 (accessed: 17.10.2020).

14. He Guangqiang, Song Xuju. Chuangzaoxing jieru: Zhongguo canyu beiji diqu shiwu de tiaojian yu lujing tansuo (Creative Intervention: Exploration of Conditions and Paths for China’s Involvement in Arctic Affairs) Тайпинъян Сюэбао (Taipingyang xuebao). 2013. Vol. 21. No. 3. Pp. 51–58 (in Chinese).

15. Zhang Zhizhou. Nanhai wenti shang de huayu boyi yu zhongguo guoji huayu quan (Discourse Game and China’s International Discourse Power on the South China Sea Issue). Tansuo yu zhengming (Exploration and Free Views). 2020. No. 7. Pp. 126–134 (in Chinese).

16. Zhou Yadong. Goujian Women Ziji de Minzhu Huayu Tixi (Build Our Own Democratic Discourse System). People’s Daily. 20.06.2017 (in Chinese) http://theory.people.com.cn/n1/2017/0630/c40531–29373312.html (accessed: 18.11.2019).

17. Bates G. China’s Global Influence: Post-COVID Prospects for Soft Power. The Washington Quarterly, 2020. Vol. 43. No. 2. Pp. 97–115.

18. Brady A.M. Magic Weapons: China’s Political Influence Activities under Xi Jinping. Wilson Center, 2017. No. 18. https://www.wilsoncenter.org/article/magic–weapons–chinas–political–influence–activities–under–xi–jinping (accessed: 19.10.2019).

19. Brazys S., Dukalskis A. China’s Message Machine. Journal of Democracy, 2020. Vol. 31. No. 4. Pp. 59–73.

20. Chen X. AmbCHENXiaodong. Twitter. 07.03.2020. https://twitter.com/AmbCHENXiaodong/status/1236322524281044993 (accessed: 15.08.2020).

21. Gustafsson K. Is China’s Discursive Power Increasing? The «Power of the Past» in Sino-Japanese Relations. Asian Perspective, 2014. Vol. 38. No. 3. Pp. 411–433.

22. Huang A. Combatting and Defeating Chinese Propaganda and Disinformation. A Case Study of Taiwan’s 2020 Elections. Policy Analysis Exercise. Harvard: Harvard Kennedy School. Belfer Center for Science and International Affairs, 2020.

23. Kania E. The PLA’s Latest Strategic Thinking on the Three Warfares. The Jamestown Foundation, 22.08.2016. https://jamestown.org/program/the–plas–latest–strategic–thinking–on–the–three–warfares/ (accessed: 10.12.2019).

24. Kynge J., Hornby L., Anderlini J. Inside China’s Secret “Magic Weapon” for Worldwide Influence. Financial Times. 26.10.2017. https://www.ft.com/content/fb2b3934–b004–11e7–beba–5521c713abf4 ( accessed: 10.10.2020).

25. Lams L. Examining Strategic Narratives in Chinese Official Discourse under Xi Jinping. Journal of Chinese Political Science. 2018. Vol. 23. No. 3. Pp. 387–411.

26. Litvak N.V., Pomozova N.B. Chinese Diplomatic Discourse for Europe: A Change of Style. Russia in Global Affairs. 15.03.2021. https://eng.globalaffairs.ru/articles/chinese–diplomatic–europe/ (accessed: 17.03.2020).

27. Liu R.C. China’s “Great Overseas Propaganda” Under the Belt and Road Initiative. China’s Search for ‘National Rejuvenation’: Domestic and Foreign Policies under Xi Jinping. Ed. by Jabin T.J., Hoang T.A. Singapore: Springer, 2020. Pp. 169–183.

28. Nye J. S. The future of power. New-York: Public Affairs, 2011.

29. Wang H. Contextualising China’s Call for Discourse Power in International Politics. China: An International Journal. 2015. Vol. 13. No. 3. Pp. 172–189.

30. Xi, J. Xi Jinping: The governance of China. Vol. 2. Foreign Languages Press: Beijing, 2017.

31. Zhao K. China’s Rise Its Discursive Power Strategy. Chinese Political Science Review. April 2016. Pp. 539–564.