«Public history» and professional historiography

 
PIIS086956870009261-8-1
DOI10.31857/S086956870009261-8
Publication type Article
Status Published
Authors
Affiliation: Institute of World History, RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameRossiiskaia istoriia
EditionIssue 2
Pages139-148
Abstract

   

Keywords
Received18.03.2020
Publication date06.05.2020
Number of characters30894
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной
1 Главным предметом настоящей статьи являются соотношение и взаимоотношение специализаций «профессиональная историография» и «публичная история» («public history»)1. Последняя обрела «права гражданства» как за рубежом, так и в России. В настоящее время в шести российских университетах открыты магистерские программы «публичной истории»2. В университетах США эта специализация потеснила профессиональную историографию. Также в стране действуют журналы «Публичная история», «Публичный историк» и соответствующая ассоциация, куда входят журналисты, публицисты, представители разных сфер культуры, выпускники университетов, специалисты по этому предмету. В массовом сознании доминируют представления, создаваемые «публичной историей», а не профессиональной историографией, которая зиждется на иных принципах. 1. «Публичная история (англ. public history) – сравнительно новая область знания, посвящённая проблематике бытования истории в публичной сфере как с практической, так и с теоретической точек зрения. Термин “публичная история” описывает большую совокупность практик, направленных на перевод исторического знания с академического языка на язык публичных репрезентаций, в том числе медийных, и на представление его в формах, предназначенных для широкой публики» (URL: >>>> история).

2. В Московской высшей школе социальных и экономических наук («Шанинка»), Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» (Санкт-Петербург), Европейском университете (Санкт-Петербург), Пермском университете, Ярославском государственном педагогическом университете, Балтийском университете (Калининград) (URL: >>>>
2 В чём своеобразие «public history»? Например, на портале Высшей школы экономики читаем: «История перестаёт быть исключительно университетской наукой. Академики покидают “башню из слоновой кости” и стремятся сделать знание о прошлом доступным и понятным широкой аудитории… Учёные, имеющие профессиональное историческое образование, начинают говорить не только с коллегами, но с самыми разными читателями и слушателями»3. В отношении России делается упор на распространение профессиональными учёными-исследователями исторических знаний среди широкой (прежде всего читающей) публики. 3. Там же.
3 С таким пониманием «публичной истории» хочу поспорить. Реально к данной сфере относятся: публицистика в самых разнообразных формах – от телевизионных ток-шоу, телесериалов и фильмов на исторические темы до газетных обсуждений разнообразных сюжетов; исторические романы, иная художественная литература, документальная беллетристика; всевозможные произведения искусства, в первую очередь памятники, мемориалы, музеи, выставки, посвящённые актуальным историческим событиям, а также известным деятелям и т.д. Всё активнее на ведущую позицию в создании «public history» выходят электронные порталы, руководимые отнюдь не профессионалами.
4 Должна ли профессиональная историография реагировать на эту массовую историческую культуру? Необходимо изучать её в бакалавриатах, магистратурах, а также анализировать в диссертациях. По возможности профессиональная историография может участвовать и в самой «public history». Однако возникает вопрос: совместима ли с ней профессиональная историография, готова ли она принести в жертву свои принципы и профессионализм, если сочетание не достигается?
5 Создают ли учёные-историки «public history»? Их роль, на мой взгляд, в основном сводится к написанию научно-популярной исторической литературы, составляющей лишь крупицу современной «публичной истории». А создание её основных массивов принадлежит иным персонам, зачастую противостоящим профессиональной историографии и преследующих в качестве «публичных» историков иные цели. А ими привлекаемые (используемые) профессиональные историки зачастую (добровольно или по воле продюсеров) подчиняются массовой исторической культуре, становятся её пленниками.

Number of purchasers: 0, views: 752

Readers community rating: votes 0

1. Berdyaev N.A. Istoki i smysl russkogo kommunizma. M., 1990. S. 111.

2. Berdyaev N.A. Russkaya religioznaya mysl' i revolyutsiya // Vyorsty. Parizh, 1928. № 3. S. 58.

3. Buldakov V.P. Revolyutsiya, kotoruyu my vybiraem // Rossijskaya istoriya. 2018. № 6. S. 3–26.

4. Evropejskij opyt i prepodavanie istorii v postsovetskoj Rossii. M., 1999. S. 50.

5. Koval'chenko I.D. Metody istoricheskogo issledovaniya. M., 1987. S. 130.

6. Kozlov V.A. Rossijskij postkommunisticheskij sindrom: «razrushennoe proshloe» i krizis sovetskoj identichnosti // Obschestvennye nauki i sovremennost'. 2003. № 4. S. 87.

7. Lenin V.I. PSS. T. 39. M., 1970. S. 67.

8. Mironov B.N. Sotsial'naya istoriya Rossii perioda imperii (XVIII – nachalo KhKh veka). V 2 t. SPb., 1999; Mironov B.N. Blagosostoyanie naseleniya i revolyutsiya v imperskoj Rossii. M., 2010.

9. Nashe otechestvo. Opyt politicheskoj istorii. T. 1. M., 1991. S. 356.

10. Podrobnyj analiz raznykh storon issledovaniya B.N. Mironova sm.: Sogrin V.V. Klioterapiya i istoricheskaya real'nost': test na sovmestimost' // Obschestvennye nauki i sovremennost'. 2002. № 1. S. 144–160.

11. Saraskina L.I. Aleksandr Solzhenitsyn. M., 2008.

12. Sarnov B.M. Fenomen Solzhenitsyna. M., 2012.

13. Sogrin V.V. Istoriya SShA. M., 2019. S. 361–390.

14. Sokolov A.B. Shkol'nyj uchebnik istorii v Soedinyonnykh Shtatakh Ameriki (XIX–KhKh vv.). Yaroslavl', 2011.

15. Solzhenitsyn A. Razmyshleniya nad fevral'skoj revolyutsiej // Rossijskaya gazeta. 2007. 27 fevralya. S. 10.

Система Orphus

Loading...
Up