Опыт изучения кыргызской миграции в постсоветской России: стратегии, практики, формы капитала

 
Код статьиS086954150010048-2-1
DOI10.31857/S086954150010048-2
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Должность: Зав. отд. этнологических исследований
Аффилиация: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ
Адрес: Казань, ул. Батурина 7А
Должность: старший научный сотрудник отдела этнологических исследований
Аффилиация: Институт истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан
Адрес: ул. Батурина 7А, Казань, 420111, Россия
Должность: старший преподаватель кафедры географии и истории
Аффилиация: Университет Восточной Финляндии
Адрес: P.O. Box 111, FI-80101 Йоэнсуу, Финляндия
Название журналаЭтнографическое обозрение
Выпуск№3
Страницы54-70
Аннотация

Ключевое значение в формировании стратегий и практик постсоветских мигрантов из Средней Азии играет история самой миграции, в ходе которой кыргызам удалось накопить политический, экономический, физический, человеческий, социальный и культурный капитал. Его институционализация, инкорпорация и материализация привели к высокому качеству миграции: для приезжающих в Россию кыргызов действует упрощенный порядок оформления пребывания в стране; они имеют доступ к более статусным сферам труда, высокие заработки в экономически выгодных для них регионах, конвертируют знания и умения в экономический и социальный капиталы, обладают устойчивыми разветвленными социальными связями. В настоящее время наблюдается дальнейшая капитализация имеющихся у кыргызских мигрантов ресурсов. Стимулами и ограничителями данного процесса является множество факторов, в т.ч. вступление Кыргызской Республики в Евразийский.

Ключевые словаРоссийская Федерация, Кыргызская Республика, кыргызы, миграция, капитал, формы капитала, типы капитала, конвертация капитала
Источник финансированияИсследование проведено при финансовой поддержке следующих организаций и грантов: Государственная программа Республики Татарстан [регистрационный № 18.0047] Академия Финляндии (Suomen Akatemia) [№ 310853]
Получено28.06.2020
Дата публикации28.06.2020
Кол-во символов51231
Цитировать  
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.
1 Наш проект, объединивший два направления – миграция кыргызов в РФ после вступления в 2015 г. Кыргызской Республики (КР) в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) и адаптация кыргызских мигрантов в Республике Татарстан (РТ), – начинался в Казани зимой 2018 г. Мы ожидали, что если в России за последние на момент исследования два года наблюдался рост миграции из Кыргызстана1 (по некоторым оценкам в два раза2), то он возможен и в Татарстане, а кыргызы, как и другие среднеазиатские приезжие, будут демонстрировать высокий интерес к РТ как к культурно близкому региону. Предыдущие исследования положения мигрантов таджиков и узбеков в Татарстане выявили высокую значимость для них богатой представленности ислама в республике, толерантность старожилов, близость узбекского и татарского языков (Габдрахманова, Сагдиева 2016), “удобочитаемость” (легкость, с которой город может быть “прочитан” и понят) и “разборчивость” (степень узнаваемости по внешнему виду отдельных компонентов городской среды) визуального пространства Казани (в сравнении с Санкт-Петербургом), позволяющая мигрантам чувствовать себя в безопасности (Nasritdinov 2016b). Казань и Бишкек связывает прямое авиасообщение, в Татарстане действует кыргызское сообщество «Ынтымак» – все это, на первый взгляд, может стимулировать миграцию кыргызов в республику. Однако, “выйдя в поле”, мы столкнулись с проблемой рекрутирования респондентов. Материалы статистики дали некоторое объяснение возникшей проблеме. Миграция из Кыргызстана в Татарстан крайне мала, ее объемы сокращаются, за 2011–2016 гг. она снизилась в три раза: с 1309 до 397 человек (за этот же период снижение числа мигрантов из других стран Средней Азии составило: из Узбекистана – с 3189 до 2227, из Таджикистана – с 1714 до 1237, из Туркменистана – с 159 до 94 человек)3. Граждане КР (а это практически только кыргызы4) предпочитают работать в Центральном Федеральном округе (47% в Москве и Московской области), в других округах их значительно меньше: в Приволжском и Уральском – по 14, в Северо-Западном – 7, в Сибирском – 12, в Дальневосточном – 3, в Южном – менее 1%5. В Москве и Московской области трудится лишь треть иностранных работников, приезжающих в РФ, в Санкт-Петербурге и Ленинградской области – около 15%6. С чем связана концентрация кыргызов в отдельных регионах России – вопрос, развернувший проект в новую научно-исследовательскую плоскость. 1. В 2016 г. в Россию из Кыргызстана прибыло 28 202 человек, в 2017 г. – 41 165 (Стат. бюллетень 2017, 2018).

2. По оценкам экспертов число кыргызов, приезжающих на работу в РФ, после вступления КР в ЕАЭС увеличилось в два раза (Деловая электронная газета “Бизнес Online”. 16.05.2019. >>>> ).

3. Республика Татарстан. Статистический ежегодник 2011. Татарстанстат, Казань, 2012. С. 71–73; Республика Татарстан. Статистический сборник 2016. Казань, 2017. С. 38–40.

4. Опрос, проведенный Национальным институтом стратегических исследований Кыргызстана в 2013 г. показал, что 97,2% мигрантов КР являются кыргызами (Thieme S. Living in Transition: How Kyrgyz Women Juggle Their Different Roles in a Multi-local Setting. >>>> ).

5. Данные предоставлены отделом внешней миграции Государственной службы миграции при Правительстве КР во время экспедиции авторов. Приводится статистика на август 2018 г.

6. Деминцева Е.Б., Мкртчян Н.В., Флоринская Ю.Ф. Миграционная политика: диагностика, вызовы, предложения. M.: Центр стратегических разработок. С. 11. >>>> (дата обращения: 02.11.2019).
2

Проблемное поле исследования.

3 Среди особенностей нетипичности кыргызской миграции выделяются: ее усиление с Запада на Восток, несопоставимость по интенсивности с узбекской и китайской (Варнавский 2011: 87–88), мобильность и более высокие трудовые статусы кыргызов в сравнении с другими рабочими из Средней Азии (Ситнянский, Бушков 2016: 154). Каждая среднеазиатская этническая группа, приезжающая на работу в Россию, имеет собственную конфигурацию мигрантских практик: “…по-своему выстраивает приоритеты и сети поддержки, реагирует на меняющиеся обстоятельства и осваивает заработанные за пределами родины средства” (Абашин 2012: 10).

Всего подписок: 0, всего просмотров: 1548

Оценка читателей: голосов 0

1. Стат. бюллетень 2017 – Численность и миграция – Численность и миграция населения Российской Федерации в 2016 году // Статистический бюллетень. М., 2017. https://gks.ru/bgd/regl/b17_107/Main.htm

2. Стат. бюллетень 2018 – Численность и миграция – Численность и миграция населения Российской Федерации в 2017 году // Статистический бюллетень. М., 2018. https://gks.ru/bgd/regl/b18_107/Main.htm

3. Nasritdinov 2016a – Nasritdinov E. Migration in Kyrgyzstan – Pros and Cons // Academia.edu. 6.03.2016. https://www.academia.edu/4371887/Migration_in_Kyrgyzstan_-_Pros_and_Cons

4. Абашин С.Н. Среднеазиатская миграция: практики, локальные сообщества, транснационализм // Этнографическое обозрение. 2012. № 4. С. 3–13.

5. Безбородова Т.М. Экономическая составляющая международной трудовой миграции // Сибирский торгово-экономический журнал. 2012. № 16. С. 12–16.

6. Бредникова О., Сабирова Г. Дети в мигрантских семьях: родительские стратегии в транснациональных контекстах // Антропологический форум. 2015. № 26. С. 127–152. http://anthropologie.kunstkamera.ru/files/pdf/026/brednikova_sabirova.pdf

7. Варнавский П.К. (отв. ред.) Из Азии в Сибирь, или в поисках “Нового света” (положение трудовых мигрантов из Центральной Азии в Бурятии). Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2013.

8. Варнавский П.К. Экономические практики мигрантов из Центральной Азии: свободная торговля или этнический бизнес (на примере Краснокаменска) // Мигранты и принимающее сообщество в Байкальской Азии / Науч. ред. Б.В. Базаров. Улан-Уде: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. С. 87–88.

9. Варшавер Е.А., Рочева А.Л. Вглядываясь в “этническое” сообщество: отличия характеристик интеграции в “земляческо-родственные” и “национальные” круги (на примере мигрантов из Кыргызстана в Москве) // Социальная политика и социология. 2015. Т. 14. № 3 (109). Ч. 1. С. 24–37. https://doi.org/10.17922/2071-3665-2015-14-3-1-24-37

10. Габдрахманова Г.Ф., Сагдиева Э.А. Таджики и узбеки в Республике Татарстан: биографии диаспор и повседневные практики: монография. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2016.

11. Габдрахманова Г.Ф., Сагдиева Э.А., Оморова Н.И. Учебная миграция в Республике Татарстан: адаптация и интеграция студентов из государств Центральной Азии: монография. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2014.

12. Коулман Дж. Экономическая социология с точки зрения теории рационального выбора // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики / Науч. ред. В.В. Радаев. М.: РОССПЭН, 2004. С. 159–179.

13. Кочкин Е.В., Рочева А.Л., Варшавер Е.А. Этнический рынок сферы услуг Москвы на примере киргизских коммерческих организаций // Маркетинг услуг. 2014. № 4. С. 284–296. https://publications.hse.ru/mirror/pubs/share/folder/uwu1i51wqd/direct/160879476

14. Кузнецов И.М., Мукомель В.И. Адаптационные возможности и сетевые связи мигрантских этнических меньшинств. М.: Институт социологии РАН, 2005.

15. Мкртчян Н., Сарыгулов Б. Миграционная подвижность населения // Население Кыргызстана в начале XXI века / Под ред. М.Б. Денисенко. Бишкек: ЮНФПА, 2011. С. 214–246.

16. Мухаметшина Н.С. Формирование рынка миграционных посреднических услуг (на примере Самарской области) // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2013. Т. 15. № 5. С. 163–166.

17. Переведенцев В.И. Методы изучения миграции населения. М.: Наука. 1975.

18. Пешкова В.М. Среднеазиатские этнические кафе Москвы: мигрантская инфраструктура в городском пространстве // Этнические рынки в России: пространство торга и место встречи / Науч. ред. В.И. Дятлов, К.В. Григоричев. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2015. С. 186–202.

19. Радаев В.В. Понятие капитала, формы капиталов и их конвертация // Экономическая социология. Электронный журнал. 2002. Т. 3. № 4, сентябрь. https://ecsoc.hse.ru/data/2011/12/08/1208205038/ecsoc_t3_n4.pdf#page=20

20. Ривз М. По ту сторону экономического детерминизма: микродинамика миграции из сельского Кыргызстана // Неприкосновенный запас. 2009. № 4 (66). http://www.intelros.ru/readroom/nz/nz-66/4105-po-tu-storonu-jekonomicheskogo.html

21. Рочева А.Л. “Понаехали тут” в роддомах России: исследование режима стратифицированного воспроизводства на примере киргизских мигрантов в Москве // Журнал исследований социальной политики. 2014. Т. 12. № 3. С. 367–380.

22. Ситнянский Г.Ю., Бушков В.И. Миграции населения в Центральной Азии: прошлое, настоящее и будущее. М.: ИЭА РАН, 2016.

23. Atamanov A., Van den Berg M. International Labour Migration and Local Rural Activities in the Kyrgyz Republic: Determinants and Trade-Offs // Central Asian Survey. 2012. Vol. 31. № 2. P. 119–136. https://doi.org/10.1080/02634937.2012.671992

24. Bourdieu P. The Forms of Capital // Richardson J. Handbook of Theory and Research for the Sociology of Education. 1986. Westport, CT: Greenwood: 241–258. URL: http://www.socialcapitalgateway.org/sites/socialcapitalgateway.org/files/data/paper/2016/10/18/rbasicsbourdieu1986-theformsofcapital.pdf

25. Fryer P., Nasritdinov E., Satybaldieva E. Moving Toward the Brink? Migration in the Kyrgyz Republic // Central Asian Affairs. 2014. Vol. 1. № 2. P. 171–198.

26. Kashnitsky D., Demintseva E. “Kyrgyz Clinics” in Moscow: Medical Centers for Central Asian Migrants // Medical Anthropology. 2018. Vol. 37. № 5. P. 401–411. https://doi.org/10.1080/01459740.2017.1417280

27. Kosmarskaya N. The Russian Language in Kyrgyzstan: Changing Roles and Inspiring Prospects // Russian Journal of Communication. 2015. Vol. 7. № 2. P. 217–222. https://doi.org/10.1080/19409419.2015.1044872

28. Nasritdinov E. “Only by Learning How to Live Together Differently Can We Live Together at All”: Readability and Legibility of Central Asian Migrants’ Presence in Urban Russia // Central Asian Survey. 2016b. Vol. 35. № 2. P. 257–275.

29. Orusbaev A., Mustajoki A., Protassova E. Multilingualism, Russian Language and Education in Kyrgyzstan // International Journal of Bilingual Education and Bilingualism. 2008. Vol. 11. № 3–4. Р. 476–500. https://doi.org/10.1080/13670050802148806

30. Reeves M. Living from the Nerves: Deportability, Indeterminacy and the Feel of Law in Migrant Moscow // Social Analysis. 2015. Vol. 59. № 4. P. 119–136.

31. Sagynbekova L. International Labour Migration in the Context of the Eurasian Economic Union: Issues and Challenges of Kyrgyz Migrants in Russia // University of Central Asia, Institute of Public Policy and Administration, Working Paper. 2017. No. 39. http://doi.org/10.2139/ssrn.3023259

32. Schmidt M., Sagynbekova L. Migration Past and Present: Changing Patterns in Kyrgyzstan // Central Asian Survey. 2008. Vol. 27. № 2. P. 111–127. https://doi.org/10.1080/02634930802355030

Система Orphus

Загрузка...
Вверх