Текст мифов выполняет две важнейшие языковые функции: информативную (основной план) и экспрессивную (план условных образов). Непростая работа – двойное чтение мифов, движение мысли в двух часто очень разных планах. Но ее необходимо проделать, чтобы адекватно и в полном объеме постичь смысл этих зачастую головоломных мифов, одним из которых является повествование о трехногом осле, содержащееся в древнеиранской мифологии.

Впервые мы его встречаем в главной священной книге зороастрийской религии Авесте в разделе «Ясна» («почитание», «поклонение») 42.4. Но здесь он описан довольно кратко. Однако мы видим его главный признак: у осла всего три ноги. Такая особенность сразу оказывается для нас загадкой: почему же три, а не четыре? 

Мы читаем Авесту дальше и стараемся найти более полное и более адекватное описание этого животного. Но наши поиски напрасны. Нигде в Авесте больше о нем ничего не говорится. Мы вспоминаем, что до нас Авеста дошла не полностью: утерян четвертый наск (книга) Авесты. Возможно, в этом наске и был более развернутый, полный текст искомого мифа?

Просматривая другие зороастрийские тексты, мы обнаруживаем нужный нам миф в значительно более позднем зороастрийском трактате, который называется «Бундахишн» – «Первотворение», «Сотворение основы». Иранисты считают его переложением утраченного наска Авесты. Ее древняя часть, к которой относится и раздел «Ясна», если взять самый широкий диапазон дат, предлагаемый исследователями, может быть отнесена к Х–VII вв. до н. э. Восстановленный же вариант утраченного наска иранисты относят к III–VII вв. н.э. Такой разрыв в датах не может не сказаться на содержании анализируемого мифа. И в самом деле, четвертый наск, в том числе и данный миф претерпели изменения и были дополнены различными вставками. Но вполне можно утверждать, что поздний текст включил в себя наиболее развитое и полное представление о персонаже этого мифа и о вложенном в него образе сакрального осла. Прочтем внимательно его описание:

…Он стоит посреди моря Фрахвкард, и ног у него – три, глаз – шесть, ртов – девять, ушей – два, рог – один, голова синяя, тело белое, пища духовная, и он праведен. Два из его шести глаз – на месте глаз, два – на макушке, два – на месте загривка. И силою («жестокостью») этих шести глаз он подавляет и разбивает. Из девяти ртов три – на голове, три – на загривке и три – на внутренней части тела, а каждый рот величиной с гору Хунванд, и каждая из его трех ног, когда он стоит на земле, такова, что тысяча овец, если соберутся в стадо, пройдут под нею, а бабка ноги так велика, что в нее войдут тысяча человек с табуном в тысячу лошадей. Что касается его двух ушей, то он может накрыть ими Мазендеран. Один его золотой рог подобен рогу полому, и на нем выросла тысяча рогов, некоторые на высоте верблюда, некоторые – лошади, некоторые – коровы, некоторые – осла, и большие, и маленькие. Тем рогом он очень жестоко разбивает и уничтожает все старания вредных существ. Когда этот осел наклоняет (держит) шею в море и опускает в него уши, вся вода моря Фрахвкард волнуется волнами и дрожит страна Ганавад. Когда он кричит, все самки водяных тварей – творения Ормазда – беременеют, а все беременные водяные вредные твари, когда слышат этот крик, выкидывают своих детенышей. Когда он мочится в море, вся морская вода, что в семи земных кешварах, становится чище, по этой причине все ослы, когда входят в воду, мочатся в нее. Как он говорит: «О трехногий осел! Если бы ты не был создан для воды, вся вода в море пропала бы из-за осквернения её ядом, который Злой дух внес в воду через смерть творений Ормазда». Тиштар берет из моря очень много воды с помощью трехногого осла. И известно также об амбре, что это – испражнения трехногого осла, так как если у него много духовной пищи, то тогда влага из жидкой пищи проникает в его тело по сосудам и с мочой и с испражнениями выводится» [Зороастрийские тексты 1997, 290–291].