All
 
|
 
 


Meroitic building techniques: some observations from Abu Erteila (Sudan). Сonstruction materials and methods.
 
PIIS086919080022157-9-1
DOI10.31857/S086919080022157-9
Publication type Article
Status Published
Authors
Sergey V. Vetokhov 
Occupation: Senior researcher, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences
Affiliation: Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameVostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriia i sovremennost
EditionIssue 2
Pages37-55
Abstract

 

The article is devoted to the general tendencies in the architecture of the Meroit period (c. 3rd century BC – 4th century AD) of the Kingdom of Kush (c. 9th century BC – 4th century AD), local building materials and technologies that determined the distinctive appearance of Meroitic architecture.

Construction activity under Natakamani and Amanitore rules covered almost the entire territory of the state. By the 1st century BC the Meroe district had significant resources and became a large centre of monumental architecture, around which cult complexes were built in the neighboring settlements, such as Hamadab, Awlib and Abu Erteila. This construction was achieved not only through stone mining, but also through applying advanced building methods, sophisticated brick-making techniques, and combined materials (mud brick and fired brick, iron and sandstone, wood and plaster), as the second part of the article describes the 1st century AD at Abu Erteila temple complex.

The dimensional and proportional analysis and the description of the building materials and architectural elements used were applied to two small Meroitic temples (main one small ) found at Kom II in Abu Erteila. The analysis of the main temple's dimensions showed that its construction had taken the form of an Egyptian royal cubit (52.3sm). The preliminary excavations showed the proportions of 8:5, which had been recorded in the plans and facades of many other temples of the Meroitic period. The materials used for the construction of these two temples demonstrated the mixed technique of building used by the Meroites, when mud bricks were used for the main mass of the walls, fired bricks were used for the facing of the walls and the pylon, and moulded bricks of burnt red clay and sandstone were used for the architectural elements.

Three types of foundations can be traced in the temple complex, which varied depending on the time of construction, height of the walls or specific features of the site soil. Methods to control swelling and cracking of the ground along the plastered surfaces with paintings close to the ground level are also documented. 

The various passageways in the two temples had thresholds of burnt bricks or dark sandstone, pilasters along the sides, and pillar stones for single or double doors, showing the well-developed construction in many temples of this historical period.  

Consequently, many of the surviving sandstone architectural details (columns, cornices, friezes, torus mouldings, water spouts, elements of relief decoration etc.) found inside and near the main temple, based on the unified style of various temples in the region, allowed to make an early general reconstruction of the temple.

Keywordsarchitecture, building techniques, burned brick, mud brick, Sudan, Abu Erteila, Meroe, Meroitic period
Received20.04.2023
Publication date26.04.2023
Number of characters40061
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной

Table of contents

ОБЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ В АРХИТЕКТУРЕ МЕРОИТСКОГО ПЕРИОДА
СТРОИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Песчаник 
Сырцовый и обожженный кирпич 
Штукатурка 
АБУ ЭРТЕЙЛА. АРХИТЕКТУРА
Пропорции 
Формованные кирпичи из обожженной красной глины 
Фундаменты (под стенами, колоннами и пилонами)
Двери, подпятники и пороги 
Архитектурные детали из песчаника
1

ОБЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ В АРХИТЕКТУРЕ МЕРОИТСКОГО ПЕРИОДА
2 Мероитский период Кушитского царства (ок. IX в. до н.э. – IV в. н.э.), сменивший напатский период (до ок. III в. до н.э.), знаменовался перемещением столичного центра из Напаты на юг – в Мероэ, плодородный район между шестым и пятым порогами. Занимая выгодное положение на месте пересечения многих торговых путей, Мероэ постепенно становится политическим, а затем и религиозным центром, где строятся царские резиденции, обширные поселения, культовые сооружения, размещается царский некрополь [Welsby, 1996, p. 8, 142]. Вблизи новой столицы начинает расти поселение в Хамадабе, возникать храмовые комплексы в Аулибе и Абу Эртейле, в близлежащих крупных центрах, таких как Мусавварат эс-Суфра, Нага и Вад-Бен-Нага, возникают монументальные сооружения. Перемещение политического и религиозного центра из Напаты в Мероэ, очевидно, было связано с новыми стимулами для сакральной строительной деятельности, усилившимися после контактов с птолемеевским Египтом в III веке до н.э. и после контактов с Римом в конце I века до н.э. Большинство датированных храмов было построено именно во второй из этих периодов [Wolf, 2006, p. 239]. О мероитской архитектуре мы можем судить по достаточно широкому спектру сохранившихся объектов: погребальным и культовым сооружениям, дворцовой и жилой архитектуре (деревенские и городские поселения), гражданским инфраструктурным объектам (стены, хафиры, дамбы и даже дороги). Хотя, многие памятники до сих пор остаются большей частью не изученными или не опубликованными в полной мере. Наиболее характерной чертой мероитской архитектуры является ее эклектичность. Так, Л. Торок, цитируя Ст. Венига, не смог бы подытожить это лучше: «мероитские художники знали, как поглощать, адаптировать и комбинировать чужеродные элементы для создания новых произведений с несомненным мероитским характером» [Wenig, 1978, p. 66; Török, 1984, p. 351]. Традиция монументальной архитектуры, заимствованная из Египта, была обогащена нубийскими инновациями и смешана со средиземноморскими влияниями. Так, египетские храмы Нового царства, возведенные в Нубии, послужили прототипами для более поздних напатских и мероитских храмов, но основная структура осталась прежней – линейное и осевое развитие помещений, и разделение на общественную зону (колонный зал) и комплекс святилища (святилище, часовня и боковые помещения), напоминающие египетские храмы [Rocheleau, 2008, p. 3; Wolf, 2006, p. 249]. Появились доселе неизвестные ранее архитектурные решения: перистиль – пространство, окруженное колоннами; скульптуры в архитектуре; платформы под храмами, административными зданиями и царскими резиденциями; использование греческой системы единиц измерения; и, наконец, однокомнатные храмы [Wolf, 2006, p. 239]. Так, если осевые храмы, например, как храмы Амона и N 200 в Наге, имеют напатское и египетское влияние, то однокомнатные храмы, как, например, львиный храм (MUS 1000) в Мусавварат эс-Суфре считаются типичным видом мероитского святилища [Riedel, 2011, S. 108–120]. В конце концов, подавляющее большинство храмов Амона было построено при Тахарке, в то время как большинство львиных храмов было построено более чем 600 лет спустя при Натакамани и Аманиторе [Adams, 1984, p. 258–259]. Сложно говорить в целом о кушитской архитектуре без ее сравнения с египетской. Так, рассматривая кушитскую архитектуру, В. Адамсом было выделено три аспекта. Во-первых, впечатление технической неполноценности по сравнению с архитектурой Египта. Конечно, мы реагируем на плачевное состояние большинства сохранившихся храмов, дворцов и пирамид древнего Куша. Отчасти это объясняется климатом: большая часть территории Кушитского царства получает больше осадков, чем любая другая часть Египта. Во-вторых, ни одно из напатских или мероитских сооружений не подвергалось таким обширным реставрационным работам, которые были проведены во многих египетских храмах. Принимая во внимание вышеизложенные соображения, тем не менее, остается верным, что царские памятники Куша были построены не так хорошо, как лучшие памятники Египта. Это отражение не низкого уровня технологии или мастерства, а ограниченности ресурсов, которыми располагали кушиты. И в-третьих, египетский строитель, располагая неограниченным количеством рабочей силы и ливанским кедром для строительства саней и барж, мог перевозить массивные блоки высококачественного камня из дальних каменоломен и поднимать их на большую высоту. Кушитский строитель, вероятно, редко мог собрать более нескольких сотен рабочих, и в его распоряжении не было хорошего строительного леса. Обычно ему приходилось довольствоваться относительно небольшими каменными блоками, доставляемыми из ближайшей каменоломни [Hintze, 1959, p. 174, 186)], которая часто не давала камня хорошего качества [Adams, 1984, p. 277–279]. Так же, по мнению В. Адамса, недоступность ливанского кедра после потери Египта при Тантамани1, вероятно, оказала решающее влияние на эволюцию кушитской монументальной архитектуры. Храмы больше никогда не могли похвастаться обширными крышами, характерными для сооружений, построенных при Тахарки и его предшественников (который имел доступ к ливанским кедрам для строительства своего храма в Каве [Welsby, 1996, p. 130]). Более поздним строителям приходилось обходиться либо акацией, которая прочна, но не дает прямых бревен большой длины, либо пальмой, которая, как известно, слаба. Последствия этого ограничения, вероятно, можно увидеть в относительно небольшом размере поздних кушитских храмов [Adams, 1984, p. 278]. Наличие крупных залежей железной руды, способствовало превращению Мероэ в I тыс. до н.э. в один из крупнейших центров железной металлургии в Северной Африке [Welsby, 1996, p. 169–170], что оказало большое влияние и на строительную индустрию в целом2. Так, знания, полученные при добыче железной руды, необходимой для металлургии, привели к открытию черного железистого песчаника в качестве строительного материала, использовавшегося для фундаментов, стен, колонн, алтарей, мощения полов и порогов. Геоморфологические условия региона Кабушия-Мероэ, стабильно орошаемые каждое лето относительно независимыми друг от друга источниками воды (Нилом и региональными вади-системами), создавали огромные площади пахотных земель, что должно было благоприятно сказаться на развитии региона в мероитский период [Wolf, Nowotnick, Wöß, 2014, p. 118]. А залежи железной руды, собственное производство обожженных кирпичей и обширные выходы нубийского песчаника явились идеальной базой для монументального строительства. Так, начало раннемероитского периода (III–II вв. до н.э.) отмечено не только крупномасштабным строительством храмового и дворцового комплекса, и сопутствующей инфраструктуры3 в самом Мероэ, но и возведением к востоку от поселения первых царских пирамид. Вытянутую долину Нила и обширные прилегающие территории было трудно контролировать, подобно ситуации в современном Судане, которые уже в мероитское время были заселены людьми, принадлежащими к различным экономическим, культурным, этническим и языковым группам. Вероятно, по замыслу мероитских правителей, строительство храмов являлось закрепленным свидетельством контроля над разрозненными территориями, строящиеся на торговых путях, в местах скотоводческих и сельскохозяйственных угодий, в контактных зонах между кочевым и оседлым миром. 1. Тантамани – царя Египта и королевства Куш при XXV египетской династии, правившего после царя Тахарки.

2. При раскопках в Мероэ было обнаружено большое количество курганов железного шлака, где в последствии были найдены остатки железоплавильных печей, которые, возможно, не обязательно предназначались для плавки, а были необходимы для кузнечного дела. На базе данных находок было сделано предположение, что самая ранняя выплавка железа в Мероэ произошла в VI в. до н.э. [Shinnie, Anderson, 2004, p. 73–74]. Но, например, в Хамадабе, в соседнем с Мероэ поселении, остатки железоплавильных печей и железного шлака перекрывают остатки пригородных домов, датированных V–VI вв. н.э., что позволяет предположить, что крупномасштабное производство железа развивалось в Хамадабе только после упадка Мероитского царства в IV в. н.э. [Nowotnick, et al., 2014, p. 14].

3. Подробнее см. [Лебедев, 2019(1)].

Number of purchasers: 0, views: 157

Readers community rating: votes 0 

1.     Vetokhov S.V. Reconstruction of the Mine Temple at Abu Erteila by Surviving Architectural Details. Vostok (Oriens). 2020. No. 5. Pp. 54–67 (in Russian).
2. Vetokhov S.V. Reconstruction of the Design of the General Entrance of the Main Temple at Abu Erteila by Surviving Architectural Details. Vostok (Oriens). 2022. No. 3. Pp. 41–54 (in Russian).
3. Lebedev M.А. History of Meroitic archaeological complexes of Wadi al-Hawad (Sudan). Vostok (Oriens). 2019(1). No. 2. Pp. 21–48 (in Russian).
4. Lebedev M. “Follow the Layer”: Stratigraphy as a Source on the History of the Temple Complex at Abu Erteila. Vostok (Oriens). 2019(2). No. 6. Pp. 71–84 (in Russian).
5. Sergeev A., Lebedeva E., Lebedev M. Mud bricks from Giza and Abu Erteila: Archaeobotanical, Technological, and Historical Aspects of Study. Vostok (Oriens). 2019. No. 5. Pp. 6–20 (in Rissian).
6. Adams W.Y. Meroitic Architecture. An Analytical Survey and Bibliography. Meroitistische Forschungen 1980, Meroitica 7. Berlin: Academie-Verlag, 1984. Pp. 255–279.
7. Anderson J., Ahmed S.M., Sweek T. Meroitic Building Techniques: A Few Observations from Dangeil. Sudan & Nubia, 2012. No. 16. Pp. 72–79.
8. David E. Les enduits en question(s) – le cas du temple J à Mouweis: Rapport préliminaire. Dotawo: A Journal of Nubian Studies, No. 3. 2016. Pp. 137–151.
9. Hinkel F.W. Gedanken und Bemerkungen zum Thema ‚‚Meroitische Architektur‘‘. Meroitica 7. Berlin: Academie Verlag, 1984. S. 290–309.
10. Hinkel F.W. Proportion and Harmony. The process of planning in Meroitic architecture. Egypt and Africa. Nubia from Prehistory to Islam, eds. Davies W.V. London: British Museum Press, 1991. Pp. 220–233.
11. Hinkel F.W. The royal pyramids of Meroe. Architecture, Construction and Reconstruction of a Sacred Landscape. Sudan & Nubia, 2000. No. 4, 2000. Pp. 11–26.
12. Hintze F. (ed.) Musawwarat es-Sufra I, 1. Der Löwentempel. Textband. Berlin: Academie Verlag, 1993.
13. Kemp B. Soil (including mud-brick architecture). Ancient Egyptian Material and Technology, eds. Nicolson P., Show I. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. Pp. 78–103.
14. Kormysheva E., Lebedev M., Malykh S., Vetokhov S. Abu Erteila. Excavations in progress. Moscow: Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, 2019.
15. Onderka P. Wad ben Naga: A History of the Site. Sudan and Nubia, 2014. Vol. 18. Pp. 83–92.
16. Riedel A. Die Kunst von Naga. The Arts of Naga. Königsstadt Naga. Naga – Royal City. Grabungen in der Wüste des Sudan. Excavations in the Desert of the Sudan, eds. Kröper K., Schoske S., Wildung D. München und Berlin: München, Staatliches Museum Ägyptischer Kunst, 2011. S. 108–120.
17. Rocheleau C.M. Amun Temples in Nubia. A typological study of New Kingdom, Napatan and Meroitic Temples. Oxford: British Archaeological Reports Oxford Ltd, 2008.
18. Sampsell B.M. The Geology of Egypt. Cairo-New York: The American University in Cairo Press, 2014.
19. Schellinger S.M. An Analysis of the Architectural, Religious, and Political Significance of the Napatan and Meroitic Palaces. PhD Thesis; University of Toronto, 2017.
20. Shaw I., Nicholson P.T. Ancient Egyptian Materials and Technology. Cambridge: Cambridge University Press, 2000.
21. Shinnie P.L., Anderson J.R. The Capital of Kush 2: Meroe Excavations 1973–1984. Meroitica 20. Wiesbaden: Harrassowitz Verlag, 2004.
22. Török L. Meroitic Architecture. An Analytical Survey and Bibliography. Meroitistische Forschungen 1980, Meroitica 7. Berlin: Academie-Verlag, 1984. S. 351–366.
23. Welsby D. The Kingdom of Kush. The Napatan and Meroitic Empires. London: British Museum Press, 1996.
24. Wenig S. Africa and Antiquity. The Arts of Ancient Nubia and the Sudan II. The Catalogue. New York: The Brooklyn Museum, 1978.
25. Wolf P. Temples in the Meroitic South – Some aspects of typology, cult and function. Acta Nubica, Proceedings of the X International Conference of Nubian Studies, Rome, 9-14 September 2002, eds. Caneva I., Roccati A. Rome, Libreria Dello Stato, 2006. Pp. 239–262.
26. Wolf P., Nowotnick U., Wöß F. Meroitic Hamadab – A century after its discovery. Sudan & Nubia, 2014. No. 18. Pp. 104–120.
27. 3

Система Orphus

Loading...
Up