Все
 
 
 


Змей из Малатьи в свете новоопубликованного изображения на оттиске печати из ГМИИ
 
Код статьиS086919080014401-8-1
DOI10.31857/S086919080014401-8
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Шелестин Владимир Юрьевич 
Должность: научный сотрудник
Аффилиация: Участник научного коллектива по проекту РНФ 19-18-00369 «Классический Восток: культура, мировоззрение, традиция изучения в России (на материале памятников коллекции ГМИИ имени А.С. Пушкина и архивных источников)» в МГУ имени М.В. Ломоносова, кандидат исто
Адрес: Российская Федерация, Москва
Немировский Александр Аркадьевич
Должность: старший научный сотрудник
Аффилиация: Участник научного коллектива по проекту РНФ 19-18-00369 «Классический Восток: культура, мировоззрение, традиция изучения в России (на материале памятников коллекции ГМИИ имени А.С. Пушкина и архивных источников)» в МГУ имени М.В. Ломоносова, кандидат исто
Адрес: Российская Федерация, Москва
Ясеновская Анастасия Александровна
Должность: научный сотрудник
Аффилиация: Участник научного коллектива по проекту РНФ 19-18-00369 «Классический Восток: культура, мировоззрение, традиция изучения в России (на материале памятников коллекции ГМИИ имени А.С. Пушкина и архивных источников)» в МГУ имени М.В. Ломоносова, кандидат исто
Адрес: Российская Федерация, Москва
Название журналаВосток. Афро-Азиатские общества: история и современность
ВыпускВыпуск 2
Страницы6-17
Аннотация

В статье проводится анализ основных элементов змееборческих сюжетов Малой Азии 2 го тыс. до н.э. на материале рельефа H из Малатьи, оттиска печати ГМИИ I 2 б 1591, хеттских текстов мифа об Иллуянке и песни о Хедамму. На протяжении длительного времени рельеф H из Малатьи считался изображающим сюжет мифа об Иллуянке, ввиду немногочисленности дошедших до нас памятников со змееборческими сюжетами, однако выявление в ГМИИ оттиска печати с подобным сюжетом существенно расширило круг этих памятников. В ходе исследования проведен анализ изображения героя-змееборца, змея и хода битвы между ними по каждому из четырех памятников. Установлено, что иконографические памятники, в отличие от письменных фиксаций мифа, изображают героя поражающим змея в одиночку и что в большинстве случаев змей имеет лапы, которыми он не слишком успешно пользуется в поединке. Также прослежена параллель между иконографическими памятниками в части изображения решающей схватки змееборца с чудовищем в ближнем бою, хотя в письменных памятниках подобная тактика приводит к поражению героя. Выявлено сходство как общего плана композиции, так и деталей иконографических памятников, позволяющих, с одной стороны, проследить преемственность сюжета, а с другой – уточнить ряд ранее до конца не решенных проблем интерпретации рельефа H (количество змееборцев, функции отдельных предметов вооружения). Несмотря на выявленные различия в иконографии героев, во многом обусловленные изменениями в пантеоне народов Малой Азии в связи с созданием, развитием и гибелью Хеттского царства, остается в силе вывод, что змееборческий сюжет на ортостате AMM 12250 уходит корнями как минимум в начало XVIII в. до н.э., когда он был впервые зафиксирован на оттиске печати староассирийского времени ГМИИ I 2 б 1591.

Ключевые словапозднехеттские рельефы, Арслантепе–Малатья, староассирийские печати, змееборец, хеттская мифология
Источник финансированияСтатья подготовлена в рамках проекта РНФ 19-18-00369 «Классический Восток: культура, мировоззрение, традиция изучения в России (на материале памятников коллекции ГМИИ имени А.С. Пушкина и архивных источников)».
Получено28.03.2021
Дата публикации29.04.2021
Кол-во символов25243
Цитировать  
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.

Оглавление

Введение
Облик змееборца
Облик змея
Способ борьбы
Заключение
1

Введение

Позднехеттские рельефы, украшавшие ортостаты Львиных ворот на городище Арслантепе-Малатья – один из шедевров искусства Малой Азии, интерес исследователей к которым не утихает со времени их обнаружения в 1894 г. крестьянином, начавшим раскопки холма в поисках строительного камня. Наиболее масштабное исследование ортостатов in situ проводилось в 1907 г., когда экспедицией Корнеллского университета была впервые обнаружена змееборческая сцена на рельефе H1 (и первооткрыватели, проведя параллели с несколькими известными тогда змееборческими мифами древности, отказались ассоциировать данную сцену с каким-либо из них) [Olmsted et al., 1911, p. 43]. В 1914 г. ортостат с рельефом H был перевезен в стамбульский Археологический музей, откуда после 1940 г. вместе с другими ортостатами Львиных ворот был передан в Музей анатолийских цивилизаций в Анкаре [Hawkins, 2000, p. 306], где и сейчас хранится под номером AMM 12250 [Orthmann, 1971, p. 520]. Современные исследователи датируют данный рельеф второй половиной XII в. до н.э., относя его создание к правлению мелидского царя Аллуммалли I [Gilibert, 2015, p. 143–144]. 		1. Рельеф H исследовался до экспедиции Корнеллского университета в том же 1907 г. С. Ронзеваллем по фотографии [Ronzevalle, 1909, p. 799–800] и Дж. Гарстангом de visu [Garstang, 1908, p. 4], но, поскольку две части этой сцены были обнаружены на разных блоках, расположенных не в изначальном порядке, эти исследователи не смогли тогда установить ее характер.
2 После публикации первого перевода мифа об Иллуянке [Sayce, 1922] стал известен сюжет хеттского змееборческого мифа, который вскоре был сопоставлен со сценой на рельефе H из Малатьи [Garstang, 1929, p. 207; Benveniste, Renou, 1934, p. 185–186; Dossin, 1934, p. 43, n. 4; Delaporte, 1940, p. 35]. Сопоставление или отождествление двух сцен борьбы Бога Грозы со змеем в хеттских искусстве и литературе укоренилось в позднейших работах об Иллуянке и рельефах из Малатьи и закрепилось в справочных изданиях [Otten, 1976, p. 61; Bryce, 2009, p. 504]. Вместе с тем, хотя наиболее подробное исследование А. Озъяр мифологической сцены, изображенной на рельефе H, и обнаруживает ряд параллелей между рельефом и текстом мифа, исследовательница предпочитает говорить о подобии сюжетов, нежели их идентичности [Özyar, 1991, p. 156]. До сих пор этими двумя памятниками, а также песнью о Хедамму исчерпывался доступный материал для обсуждения змееборческих сюжетов в мифологии народов Анатолии 2го тыс. до н.э. Это положение изменилось после обнаружения в коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина оттиска староассирийской печати I 2 б 1591 со сходным сюжетом [Немировский и др., 2019; Ясеновская и др., 2019], что позволяет заново взглянуть на характер змееборческого сюжета из Малатьи и определить его место в мифологии народов Малой Азии. Рассмотрим основные компоненты змееборческой сцены в каждом из четырех сюжетов.
3

Облик змееборца

На рельефе из Малатьи змееборец изображен слева в виде двух смотрящих в сторону чудовища антропоморфных фигур в профиль. Одежда обеих фигур идентична, состоит из конической шапки, узор которой напоминает идеограмму DEUS, короткой подпоясанной туники и башмаков с загнутыми вверх носками. У обоих силуэтов за пояс заткнут кинжал. Левая, дальняя от змея фигура, держит в левой руке копье, а в правой – булаву, тогда как вторая фигура обеими руками держит копье, поражающее змея в диагональном направлении. Еще до осознания змееборческого характера сцены одежда фигур была опознана как характерная для хеттского Бога Грозы на памятниках Нового царства [Garstang, 1908, p. 4], однако среди исследователей нет единства относительно того, следует ли видеть на рельефе двух персонажей [Özyar, 1991, p. 154; van Loon, 1997, p. 589; Bellucci, 2008, p. 148] или одного, но изображенного в разные последовательные моменты борьбы, соответственно, в виде двух фигур [так называемая динамическая композиция, Güterbock, 1957, p. 64; Orthmann, 1971, p. 437, n. 5; Brown, 2008, p. 148]. Исследователи, идентифицирующие здесь двух разных персонажей, подчеркивают такие различия между фигурами, как наличие булавы у левой фигуры и ленты на руке у правой. На наш взгляд, эти различия недостаточны для отказа от того, чтобы видеть одного и того же персонажа (изображенного на разных фазах действия) в этих фигурах, одежда которых совпадает во всех деталях, вплоть до отделки запаха и края платья и узоров на головном уборе. Напротив, различия в характере и расположении вооружения подчеркивают вероятность усматривать тут динамическую композицию: левая фигура вооружена не только копьем, но и булавой как хорошо узнаваемым символом Бога Грозы, известным по пантеону Язылыкая, где только этот бог имеет шапку с узором как в Малатье [ср. Bittel, 1934, fig. 42]. Тем временем правая фигура не держит бесполезную в данной битве булаву, но может сохранять ее с помощью привязанной к поднятой руке ленты (независимо от связи с булавой эта лента может быть использована для связывания змея [Özyar, 1991, p. 155]). Несходство же в длине косички у левой и правой фигур может быть объяснимо различиями в положении частично закрывающего ее плеча – в покое и в момент замаха. Таким образом, змееборец, на наш взгляд, в этой сцене один и имеет большую часть признаков Бога Грозы.

Всего подписок: 2, всего просмотров: 695

Оценка читателей: голосов 0 

1. Немировский А.А., Шелестин В.Ю., Ясеновская А.А. Сцена борьбы со змееморфным демоническим персонажем на оттиске печати староассирийского периода из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина (I 2 б 1591). Scripta Antiqua. Вопросы древней истории, филологии, искусства и материальной культуры. Т. 8. М.: Собрание, 2019. С. 62–95.
2. Ясеновская А.А., Немировский А.А., Шелестин В.Ю. Змееборческий сюжет на оттиске староассирийской печати из коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина: мифологический контекст. Вестник Московского университета. Серия 8: История. 2019. № 6. С. 3–24.
3. Bachvarova M. The Hurro-Hittite Kumarbi Cycle. Gods, Heroes, and Monsters: A Sourcebook of Greek, Roman, and Near Eastern Myths in Translation. Ed. C. López-Ruiz. 2nd ed. New York, Oxford: Oxford University Press, 2017. Pp. 154–176.
4. Bellucci B. I serpenti nel mito. Alcune possibili traduzioni nell’arte. Traduzione di tradizioni e tradizioni di traduzione. Atti del quarto incontro «Orientalisti» (Pavia, 19-21 aprile 2007). Ed. Bellucci B. et al. Milano: Qu.A.S.A.R., 2008. Pp. 131–176.
5. Benveniste E., Renou L. Vṛtra et Vṛ Oragna; étude de mythologie indo-iranienne. Paris: Imprimerie nationale, 1934.
6. Bittel K. Die Felsbilder von Yazilikaya. Neue Aufnahmen der Deutschen Boğazköy-Expedition 1931. Bamberg, 1934.
7. Brown B.A. Monumentalizing identities: North Syrian urbanism, 1200–800 BCE. PhD Dissertation. University of California, Berkeley, 2008.
8. Bryce T. The Routledge Handbook of the Peoples and Places of Ancient Western Asia. The Near East from the Early Bronze Age to the Fall of the Persian Empire. London – New York: Routledge, 2009.
9. Collins B.J. The Representation of Wild Animals in Hittite Texts. PhD thesis. Yale University, Ann Arbor, 1989.
10. Çambel H. Karatepe: An Archeological Introduction to a Recently Discovered Hittite Site in Southern Anatolia. Oriens. Vol. 1. 1948. Pp. 147–162.
11. Delaporte L. Malatya. Fouilles de la Mission Archéologique Française. Arslantepe. Fasc. 1: La Porte des Lions. Paris: E. de Boccard, 1940.
12. Dhorme E., Dussaud R. Les religions de Babylone et d’Assyrie. Les religions des Hittites et des Hourrites, des Phéniciens et des Syriens. Paris: Presses Universitaires de France, 1945.
13. Dossin G. Le dieu Gibil et les incendies de vegetation. Revue de l'histoire des religions. Vol. 109. 1934. Pp. 28–62.
14. Garstang J. Notes on a journey through Asia Minor. Annals of Archaeology and Anthropology. Vol. 1. 1908. Pp. 1–12.
15. Garstang J. The Hittite Empire, being a Survey of the History, Geography and Monuments of the Hittite Asia Minor and Syria. London: Constable and Company, 1929.
16. Gilibert A. Religion and Propaganda under the Great Kings of Karkemiš. Sacred Landscapes of Hittites and Luwians: proceedings of the International Conference in Honour of Franca Pecchioli Daddi: Florence, February 6th–8th 2014. Florence: Firenze University Press, 2015. Pp. 137–155.
17. Güterbock H.G. Narration in Anatolian, Syrian and Assyrian Art. American Journal of Archaeology. Vol. 61. 1957. Pp. 62–71.
18. Haas V. Die hethitische Literatur. Berlin – New York: Walter de Gruyter, 2006.
19. Hawkins J.D. Corpus of Hieroglyphic Luwian Inscriptions. Vol. 1: Inscriptions of the Iron Ages. Berlin – New York: Walter de Gruyter, 2000.
20. Herzfeld E. Hethitica (Schluß). Archäologische Mitteilungen aus Iran. Bd. 2. 1930. Pp. 165–203.
21. Matthiae P. Studi sui relievi di Karatepe. Roma: Centro di studi semitici, Istituto di studi del Vicino Oriente – Università, 1963.
22. Olmsted A.T., Charles B.B., Wrench J.E. Travels and studies in the Nearer East. Vol. 1. Pt. 2: Hittite Inscriptions. New York: Ithaca, 1911.
23. Orthmann W. Untersuchungen zur späthethitischen Kunst. Bonn: Rudolf Habelt Verlag, 1971.
24. Otten H. Illujanka. Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie. Bd. 5. Berlin – New York: Walter de Gruyter, 1976. Pp. 60–61.
25. Özgüç N. The Anatolian Group of cylinder seal impressions from Kültepe. Ankara: Türk Tarih Kurumu, 1965.
26. Özyar A. Architectural relief sculpture at Karkamish, Malatya, and Tell Halaf: A technical and iconographic study. PhD thesis. Bryn Mawr College, 1991.
27. Puhvel J. Baltic-Anatolian Lexical Isoglosses. Investigationes philologicae et comparativae. Gedenkschrift für Heinz Kronasser. Ed. Neu E. Wiesbaden: Harrassowitz, 1982. Pp. 179–185.
28. Rieken et al. CTH 348 – Das Ḫedammu-Lied (2009) https://www.hethport.uni-wuerzburg.de/txhet_myth/intro.php?xst=CTH%20348.I.1&prgr=&lg=DE&ed=E.%20Rieken%20et%20al  (accessed: 02.12.2020).
29. Rieken E. et al. CTH 321 – Der Drachenkampf oder „Illuyanka“ (2010) https://www.hethport.uni-wuerzburg.de/txhet_myth/intro.php?xst=CTH%20321&prgr=%C2%A7%201&lg=DE&ed=  (accessed: 02.12.2020).
30. Ronzevalle S. Monuments hittites d’Arslân-tépé. Mélanges de la Faculté orientale de l’Université Saint-Joseph. T. 3. Fasc. 2. 1909. Pp. 796–801.
31. Sayce A.H. Hittite legend of the war with the Great Serpent. Journal of the Royal Asiatic Society. Vol. 54. Iss. 2. 1922. Pp. 177–190.
32. Van Loon M.N. Mythology. B. II. In Visual Art of Asia Minor. Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie. Bd. 8. Berlin – New York: Walter de Gruyter, 1997. Pp. 586–589.
33. Watkins C. How to Kill a Dragon. Aspects of Indo-European Poetics. New York – Oxford: Oxford University Press, 1995.
34. White G.K.-S. The religious iconography of Cappadocian glyptic in the Assyrian colony period and its significance in the Hittite New kingdom. PhD thesis. University of Chicago, 1993.

Рис. 1. Рельеф AMM 12250: а – Шеи (1), лапы (2) и начало туловища (3) змея на рельефе. Фото В.Ю. Шелестина. (Рис._1.JPG, 5,882 Kb) [Скачать]

б – Прорись той же части рельефа, серым цветом выделены трещина и основные сколы. Прорисовка А.А. Немировского. (Змей_Рис._1б.jpg, 63 Kb) [Скачать]

Рис. 2. Основная часть изображения на оттиске печати ГМИИ I 2 б 1591 [Немировский и др., 2019]. (Fig3a.jpg, 432 Kb) [Скачать]

Список сокращений (Сокращения_Восток.txt, 1 Kb) [Скачать]

Система Orphus

Загрузка...
Вверх