J. McNamara, V.E. Pagán (eds.). Tacitusʼ Wonders: Empire and Paradox in Ancient Rome. London–New York, 2022. 296 p.

 
PIIS032103910022321-6-1
DOI10.31857/S032103910022321-6
Publication type Review
Source material for review J. McNamara, V.E. Pagán (eds.). Tacitusʼ Wonders: Empire and Paradox in Ancient Rome. London–New York, 2022. 296 p.
Status Published
Authors
Affiliation: M.V. Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameVestnik drevnei istorii
EditionVolume 83 Issue 2
Pages461-469
Abstract

          

Keywords
Received02.02.2023
Publication date29.06.2023
Number of characters35283
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
1 Тематический сборник статей «Чудеса у Тацита: империя и невероятное в Древнем Риме», опубликованный под редакцией Джеймса Макнамары и Виктории Эммы Паган, посвящен рассказам о «чудесах», разных диковинах и совершенно невероятных вещах, дошедшим до наших дней в текстах Тацита. Участники этого коллективного труда задались целью проанализировать элементы парадоксографии у Тацита как историка («Анналы», «История») и биографа («Агрикола»), географа и этнографа («Германия»), при этом основной задачей авторов сборника стало изучение места и роли означенных элементов в Тацитовой концепции историописания (с. 4, введение). Казалось бы, парадоксография и исторический метод Тацита суть «вещи несовместные». Но это лишь на первый взгляд. В действительности мы встречаем у Тацита немало таких сюжетов, которые авторы настоящего сборника называют необычайно емким термином wonders.
2 Всего в сборнике 10 статей, которые распределены по трем главам. Первая глава – «Парадоксография и чудо» – открывается статьей Келли Шеннон-Хендерсон «Тацит и парадоксография» (с. 17–51). Исследовательница задалась вопросом, какое место в творчестве Тацита занимает описание «чудес». То, что в его текстах нередко встречаются разнообразные miracula, – факт несомненный. Как можно классифицировать эти miracula и какими методологическими установками руководствовался историк при работе с тем материалом, с которым обычно имели дело парадоксографы? По мнению К. Шеннон-Хендерсон, у них были принципиально разные подходы: парадоксографы приводили в своих сочинениях достойные удивления miracula, даже не пытаясь их объяснить или усомниться в их аутентичности (верификация не входила в число задач этих писателей), тогда как Тацит, создавая свои тексты, обычно выстраивал причинно-следственную связь, в которой означенные miracula играли подчиненную роль. И если для Флегонта Тралльского, греческого парадоксографа II в., появление на свет ужасающих монстров было всего лишь причудливым отклонением от биологической нормы, то в интерпретации Тацита оно же выступало в качестве рокового предзнаменования грядущих бедствий, к примеру, последних лет принципата Нерона (с. 22). Таким образом, сюжеты из области парадоксографии Тацит использовал с целью подготовить читателя к восприятию своих историографических концепций: например, описание непотребных забав Нерона в XV книге «Анналов» выступает как своего рода преамбула к повествованию о драматических событиях 64–66 гг.1 Как же в этой связи следует понимать miraculum? По мнению автора статьи, для Тацита «чудом» являлось все то, что обычно вызывает удивление у человека, когда он сам с ним сталкивается или о нем читает. Miracula бывают двух видов: во-первых, это чудеса «естественного» (или противоестественного?) происхождения, как mare pigrum, феникс, янтарь и проч., а также чудеса, так или иначе связанные с людьми. Яркий тому пример – сюжет, посвященный сбору янтаря племенами эстиев (Germ. 45). Любой парадоксограф на месте Тацита ограничился бы описанием самого феномена, тогда как историк не только приводит рациональное объяснение «чуда» (речь о насекомых, навеки застывших в окаменевшей смоле), но и дает свой комментарий, являющийся, по сути, реминисценцией темы «благородных дикарей» (с. 26–27). Другой характерный пример – история с «чудесами», явленными Веспасианом в Александрии (Hist. IV. 81–82). Здесь Тацит предлагает вниманию читателей верификацию сюжета: описанные историком фантастические события якобы подтверждаются очевидцами, дожившими до того времени, когда Тацит писал «Историю» и когда им, по его мнению, уже не было никакого резона лгать (81. 3). Характерно, подчеркивает К. Шеннон-Хендерсон, что Тацит далеко не всегда предлагает читателю рациональное объяснение «чудес»; он использует этот прием только тогда, когда считает нужным (с. 34). 1. См. на этот счет классическую работу Woodman 1992.

Price publication: 100

Number of purchasers: 0, views: 160

Readers community rating: votes 0

1. Ëèòåðàòóðà / References

2. Ash, R. 2010: The Great Escape: Tacitus on the Mutiny of the Usipi (Agricola, 28). Ancient Historiography and its Contexts: Studies in Honour of A.J. Woodman. Ed. by C.S. Kraus, J. Marincola and C. Pelling. Oxford, 275–294.

3. Gabba, E. 1981: True History and False History in Classical Antiquity. JRS 71, 50–62.

4. Woodman, A.J. 1992: Nero?s Alien Capital: Tacitus as Paradoxographer (Annals 15. 36–37). Author and Audience in Latin Literature. Ed. by T. Woodman and J. Powell. Cambridge, 173–188.

5. 1

Система Orphus

Loading...
Up