Neo-Kantian motifs in the works of A. Bely

The article is devoted to the work of A. Bely in the development of Russian culture in the late 19th - early 20th centuries. Attention is paid to the motives of the creative path of the philosopher-poet, who created the basis of Russian symbolism. By analyzing the cultural and historical manifestations of the second half of the 19th century and the first half of the 20th century, reflection in the works of art and science workers, an assessment of the severity of symbolism for the development of Russian philosophy and the field of art in general. In the process of the formation of symbolism in Bely's work, neo-Kantian motives are clearly revealed in the formulation of the problem of the difference between subjective perception and the essence of the object of perception in itself, that is, distinguishing between the symbol and the signified.

By comparing Bely's views with the concept of sophiology and anthroposophy, distinct Kantian positions of the philosopher-poet stand out. These include the schematism of space and time, an attempt to apply the categories of natural science to the field of philosophy of art, as well as the demarcation of the immanent and the transcendent. Despite the fact that the ideas of the philosopher-poet in their form have similar positions with the anthroposophy of R. Steiner and with the ideas of V. Solovyov, however, the key content is the neo-Kantian methodology of "critical deepening" of thought and its rationalization. The actualization of Bely's creativity and the issue of his neo-Kantian motives is carried out by attracting research from related branches of knowledge on the principles of interdisciplinary consideration and implementation of an integrated approach.

Keywords

transcendental aesthetics, symbolism, Russian symbolism, problems of creativity, aesthetics, Andrey Bely

Received

03.09.2021

Publication date

20.12.2021

Number of characters

13474

Cite Download pdf To download PDF you should sign in

GOST	Belyaeva V. Neo-Kantian motifs in the works of A. Bely // Studies in Transcendental Philosophy – 2021. – V. 2. – Issue 3 [Electronic resource]. URL: https://transcendental.su/S271326680016945-9-1 (circulation date: 29.04.2024). DOI: 10.18254/S271326680016945-9
MLA	Belyaeva, Valeria "Neo-Kantian motifs in the works of A. Bely." Studies in Transcendental Philosophy 2.3 (2021) DOI: 10.18254/S271326680016945-9
APA	Belyaeva V. (2021). Neo-Kantian motifs in the works of A. Bely. Studies in Transcendental Philosophy 2(3) DOI: 10.18254/S271326680016945-9

100 rub.

When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.


1	Русская философская мысль в XIX веке совмещала различные направления, основанные как на религиозной догматике, так и на западноевропейской рациональности. Одним из наиболее явных векторов представлялась религиозно-философская традиция. Соотношение религиозной традиции и идеализма происходит в России в соприкосновении с традицией кантовской философии. Критика строгой рационализации интуитивизма и акта веры, приводит русскую философию к необходимости «разговора» с Кантом [1, с. 394–397]. Здесь следует отметить уникальность позиции А. Белого, которая характеризуется стремлением к синтезу различных направлений мысли и форм творчества начала XX века.
2	Явление русского символизма, ставшее основной формой творчества Белого, ознаменовало собой переход от строгой рациональности и реализма к попытке выражения экзистенциальных особенностей сущности человека. Символизм в широком смысле слова учитывал интуитивное восприятие, но основания рациональности также были значимы, особенно рационализация эстетического чувства. В то же время в русском символизме отчетливо прослеживалось два направления мысли: 1) преодоление позитивизма и философского догматизма; 2) выражение кризиса духовной культуры и стремление «перейти за черту» противопоставления добра и зла, выраженную в попытке «преодолеть этику эстетикой». Примечательно, что для русского неокантианства также было присуще особое внимание к эстетической проблематике, например, для творчества В.Э. Сеземана или Б.А. Фохта [4, с. 252–257]. В русском неокантианстве выявляется поворот к эстетике, как к способу преодоления кризиса мышления и догматизма категориальной рациональности. Русские мыслители указывали на необходимость философской рефлексии и рационализации знания, в том числе в применении к областям процессов и результатов творчества. Андрей Белый обозначает «антропологический» вектор творчества, что смещает центр рассмотрения творчества с области искусства и науки в область человеческой жизни, центральный элемент которой представляется как символ.
3	Андрей Белый стремился расширить собственное виденье символизма через решение проблем интуитивного восприятия мира и окружающей действительности. Любой объект действительности и бытия становится доступным через призму личностного восприятия, которое формируется индивидуально. Область, недоступная для понятийной формы мысли, все же является доступной для человека посредством осознания себя и своей сопричастности миру. Символизм окружающего мира, то есть различие между смыслами и непосредственно объектами смыслов, открыт для эстетического восприятия. Андрей Белый указывает, что символизм зарождается, когда обнаруживается «испуг перед фактами» [2, с. 445]. Факт показывает недостижимость идеалов и непознаваемость жизненного мира, то есть рационально мир трансцендентного непостигаем и недоступен для науки. Однако акт осознания собственной жизни позволяет человеку интуитивно и в данности символов (совокупности «жестов» с «ритмом» и «тактом» истории [2, с. 447–448]) воспринимать целостность окружающего его мира, снимая вопрос о непознаваемости трансцендентного. Критикуя кантовскую философию на зрелом этапе своего творческого пути, Белый одновременно сближался с неокантианской традицией в области раскрытия категории эстетического и в вопросе о способах преодоления «кантовского дуализма».

Readers community rating: votes 0

1. Belov V.N., Karagod Yu.G. Florenskij i Kanta: metafizika very protiv metafiziki razuma // Chelovek i obschestvo v kontekste sovremennosti. Filosofskie chteniya pamyati professora P.K. Grechko. – M.: Izd-vo RUDN, 2017. – S. 394–397.

2. Belyj A. Dusha samosoznayuschaya / sost. i st. Eh.I. Chistyakovoj. – M.: Kanon+, 2004. – 560 s.

3. Belyj A. Ehmblematika smysla: Predposylki k teorii simvolizma // Simvolizm. Kniga statej / obsch. red. V.M. Piskunova. – M.: Kul'turnaya revolyutsiya; Respublika, 2010. – S. 57–121.

4. Vladimirov P.A. Znachenie khudozhestvennogo tvorchestva v teorii ehsteticheskogo B.A. Fokhta // Mezhregional'nye Pimenovskie chteniya. – 2019. – № 16. – S. 252–257.

5. Dmitrieva N.A. Russkoe neokantianstvo: «Marburg» v Rossii. Istoriko-filosofskie ocherki. – M.: ROSSPEhN, 2007. – 512 s. – (Seriya «Humanitas»).

6. Krizhevskij M.V. Russkij Marburg Andreya Belogo // Ezhegodnaya bogoslovskaya konferentsiya PSTGU. – 2012. – № 22 (2). – S. 69–72.

7. Krylov A.D. Ideya Sofii, «Religioznoe delo» Vladimira Solov'eva i simvolizm Andreya Belogo // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 7: Filosofiya. – 2005. – № 5. – S. 3–18.