Польско-литовская демократия глазами московской шляхты XVI – середины XVII в.

Работа выполнена в рамках проекта Российского научного фонда № 19-48-04112. Благодарю за замечания, высказанные участниками дискуссии 11 июня 2019 г. на семинаре, организованном редакцией журнала «Российская история» в Институте российской истории РАН.

Получено

07.05.2020

Дата публикации

07.09.2020

Кол-во символов

69479

Цитировать

ГОСТ	Ерусалимский К. Ю. Польско-литовская демократия глазами московской шляхты XVI – середины XVII в. // Российская история – 2020. – Выпуск 4 C. 103-121 [Электронный ресурс]. URL: https://russian-history.ru/S086956870010776-4-1 (дата обращения: 28.04.2024). DOI: 10.31857/S086956870010776-4
MLA	Erusalimskiy, Konstantin "Polish-Lithuanian Democracy in View of the Muscovite Gentry of the 16th and First Half of the 17th century." Rossiiskaia istoriia 4 (2020):103-121. DOI: 10.31857/S086956870010776-4
APA	Erusalimskiy K. (2020). Polish-Lithuanian Democracy in View of the Muscovite Gentry of the 16th and First Half of the 17th century. Rossiiskaia istoriia (4), pp.103-121 DOI: 10.31857/S086956870010776-4

100 руб.

При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.


1	Московское государство и Речь Посполитая формировались во взаимном притяжении и отталкивании, и в историографии принято изучать влияние московской угрозы, военные конфликты между двумя государствами и, в целом, российский фактор в политических тенденциях Короны Польской и Великого княжества Литовского. Противоречия оформлялись в устойчивые взаимные клише, носившие всё более выраженные этнические формы. В Речи Посполитой ко времени московской Смуты сложился образ воровского государства на Востоке, представляющего опасность одним фактом своего существования. Историческая память с конца XV в. пестовала образ особого московского народа, отличного от других русинов, а в хрониках второй половины XVI – начала XVII в. предпринимались попытки представить московитов как шляхетный народ, равный по своим правам с польским и литовским и даже более древний.
2	Обособленность московитов во всех версиях печатных хроник польско-литовских авторов представлена как этнический факт, тогда как триумфальная литература и визуальные репрезентации закрепили представление о победоносном сокрушении московских противников¹. Второй Литовский Статут 1566 г. на юридическом уровне закрепил образ неприятеля нашего великого князя московского, лишь отчасти сглаженный в Третьем Статуте 1588 г. Выезд за пределы Великого княжества во Втором Статуте разрешался во всех случаях, кроме оскорбления величества господаря («ображенья маестату») и не считая Московского государства («выймуючы земли Московские»)². Образ «неприятеля московского» вновь возник в актах Люблинской унии 1–4 июля 1569 г. в ознаменование обязательств суверена Речи Посполитой вернуть их прежним владельцам «замки, имения, посессии и владения», захваченные неприятелем³. Влияние военной угрозы со стороны Москвы на короля в его поисках объединительной схемы для Короны Польской и Великого княжества Литовского отмечали и современники⁴. Во время выборов 1573 г. при помощи образа лукавого захватчика-великого князя московского, волка в овечьей шкуре, французская делегация готовила общественное мнение в пользу Генриха Валуа⁵. Полоцкие привилеи были захвачены московитами – отвоёванный замок был восстановлен в правах в 1580 г., однако «вси листы, прывилея и твердости на права и волности всей земъли Полоцкое належачые, на он час в том замъку Полоцъком в церкви Светое Софии… суть побраны»⁶. В королевском привилее Витебску 1592 г. прозвучало, что воры («злодеи») украли старые привилеи из храма Пречистой Богородицы, «пришедши… з Великого Навагорода»⁷. Важно было подчеркнуть, что в потере привилегий виноваты преступники из Московского государства. В эти же годы началось формирование образа московского православия как потенциальной угрозы для православных подданных короля⁸, а также образ казака, разрушающего Речь Посполитую в сговоре с Москвой⁹.	1. Maliszewski K. Obraz Rosji i Rosjan w kulturze polskiej doby późnego baroku // Między Zachodem a Wschodem. Studia z dziejów Rzeczypospolitej w epoce nowożytnej. Toruń, 2002. S. 143–152; Niewiara A. Moskwicin-Moskal-Rosjanin w dokumentach prywatnych. Portret. Łódź, 2006; Krzywy R. Wstęp // Głuchowski J. Wtargnienie w Moskiewski kraj Mikołaja Radziwiłła w roku 1568. Warszawa, 2017. S. 17–28. Репрезентации триумфа над Москвой и образ свергаемой московской тирании в XVI–XVII вв. изучались в книгах: Zawadzki K. Prasa ulotna za Zygmunta III. Warszawa, 1997; Pfeiffer B. Caelum et regnum: Studia nad symboliką państwa i władcy w polskiej literaturze i sztuce XVI i XVII stulecia. Zielona Góra, 2002; Kąkolewski I. Melancholia władzy: Problem tyranii w europejskiej kulturze politycznej XVI stulecia. Warszawa, 2007. О литературных и визуальных репрезентациях «присяги царей Шуйских» в польской культуре см. статьи Д. Хемперека, В. Тыгельского, Ю.-А. Хрощчицкого и А.-Я. Ямского в сборнике: Hołd carów Szujskich. Warszawa, 2014. Колониальные дискурсы в отношении Москвы дискутируются в работах: Franczak G. Moskwa – polskie Indie Zachodnie. O pewnym mirażu kolonialnym z początku XVII wieku // Nel mondo degli Slavi. Incontri e dialoghi tra cultue. Studi in onore di Giovanna Brogi Bercoff. Firenze, 2008. S. 163–171; Grala H. Rzeczpospolita Szlachecka – twór kolonialny? // Perspektywy kolonializmu w Polsce, Polska w perspektywie kolonialnej. Warszawa, 2016. S. 275–299. 2. Статут Вялiкага княства Лiтоўскага 1566 г. // Вялiкае княства Лiтоўскае: энцыклапедыя. Т. 3. Дадатак. А–Я. Мiнск, 2010. С. 482 (арт. 7). В Статутах Первом 1529 г. и Третьем 1588 г. говорится более обобщённо о побеге в «землю неприятельскую» (Там же. С. 436 (арт. 2, 4), 555–556 (арт. 6, 7)). См. также: Лаппо И.И. Великое княжество Литовское за время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория (1569–1586): Опыт исследования политического и общественного строя. Т. 1. СПб., 1901. С. 533–554. Третий Статут не имел юридического приоритета на землях, вошедших в состав Короны Польской по Люблинскому договору 1569 г., где до начала XVIII в. сохранял юридическое значение так называемый Волынский – Второй Литовский Статут 1566 г. См.: Довбищенко М. Украïнська адвокатура Волинi литовсько-польськоï доби (XVI–XVIII ст.). Киïв, 2019. С. 79–91. 3. Akta unii Polski z Litwą 1385–1791. Kraków, 1932. S. 346, 361, 370; Помнiкi права Беларусi XIV–XVI ст.: агульназемскiя прывiлеi i акты дзяржаўных унiй: крынiцазнаўчы дапаможнiк. Мiнск, 2015. С. 278, 299, 314. 4. Januškevič A. Unia Lubelska a wojna Inflancka: wzajemna współzależność na tle polityki wewnętrznej Litwy // Unia Lubelska z 1569 roku: Z tradycji unifikacyjnych I Rzeczypospolitej. Toruń, 2011. S. 45–54. 5. Kąkolewski I. Melancholia władzy... S. 252–285. 6. Пазднякоў В.С. Помнiкi права Беларусi XIV–XVI стст.: абласныя прывiлеi. Крынiцазнаўчы дапаможнiк. Мiнск, 2018. С. 179–191. 7. Там же. С. 102. 8. Hodana T. Między królem a carem. Moskwa w oczach prawosławnych Rusinów – obywateli Rzeczypospolitej (na podstawie piśmiennictwa końca XVI – połowy XVII stulecia). Kraków, 2008. S. 19–62. 9. Tomkiewicz W. O składzie społecznym i etnicznym Kozaczyzny Ukrainnej na przełomie XVI i XVII wieku // Przegląd historyczny. 1948. T. 37. S. 256–257; Rostankowski P. Luber S. Die Herkunft der im Jahre 1581 registrierten Zaporoger Kosaken // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. Bd. 28. H. 3. Wiesbaden, 1980. S. 368–369; Брехуненко В. Козаки на Степовому Кордонi Європи: Типологiя козачьких спiльнот XVI – першоï половини XVII ст. Киïв, 2011. С. 127–129, 325–327, 333–335; Флоря Б.Н. Россия и восточнославянские земли Польско-Литовского государства в конце XVI – первой половине XVII в. Политические и культурные связи. М., 2019. С. 73–75.

Всего подписок: 0, всего просмотров: 743

Оценка читателей: голосов 0

1. Maliszewski K. Obraz Rosji i Rosjan w kulturze polskiej doby późnego baroku // Między Zachodem a Wschodem. Studia z dziejów Rzeczypospolitej w epoce nowożytnej. Toruń, 2002. S. 143–152; Niewiara A. Moskwicin-Moskal-Rosjanin w dokumentach prywatnych. Portret. Łódź, 2006; Krzywy R. Wstęp // Głuchowski J. Wtargnienie w Moskiewski kraj Mikołaja Radziwiłła w roku 1568. Warszawa, 2017. S. 17–28. Репрезентации триумфа над Москвой и образ свергаемой московской тирании в XVI–XVII вв. изучались в книгах: Zawadzki K. Prasa ulotna za Zygmunta III. Warszawa, 1997; Pfeiffer B. Caelum et regnum: Studia nad symboliką państwa i władcy w polskiej literaturze i sztuce XVI i XVII stulecia. Zielona Góra, 2002; Kąkolewski I. Melancholia władzy: Problem tyranii w europejskiej kulturze politycznej XVI stulecia. Warszawa, 2007. О литературных и визуальных репрезентациях «присяги царей Шуйских» в польской культуре см. статьи Д. Хемперека, В. Тыгельского, Ю.-А. Хрощчицкого и А.-Я. Ямского в сборнике: Hołd carów Szujskich. Warszawa, 2014. Колониальные дискурсы в отношении Москвы дискутируются в работах: Franczak G. Moskwa – polskie Indie Zachodnie. O pewnym mirażu kolonialnym z początku XVII wieku // Nel mondo degli Slavi. Incontri e dialoghi tra cultue. Studi in onore di Giovanna Brogi Bercoff. Firenze, 2008. S. 163–171; Grala H. Rzeczpospolita Szlachecka – twór kolonialny? // Perspektywy kolonializmu w Polsce, Polska w perspektywie kolonialnej. Warszawa, 2016. S. 275–299.

2. Статут Вялiкага княства Лiтоўскага 1566 г. // Вялiкае княства Лiтоўскае: энцыклапедыя. Т. 3. Дадатак. А–Я. Мiнск, 2010. С. 482 (арт. 7). В Статутах Первом 1529 г. и Третьем 1588 г. говорится более обобщённо о побеге в «землю неприятельскую» (Там же. С. 436 (арт. 2, 4), 555–556 (арт. 6, 7)). См. также: Лаппо И.И. Великое княжество Литовское за время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория (1569–1586): Опыт исследования политического и общественного строя. Т. 1. СПб., 1901. С. 533–554. Третий Статут не имел юридического приоритета на землях, вошедших в состав Короны Польской по Люблинскому договору 1569 г., где до начала XVIII в. сохранял юридическое значение так называемый Волынский – Второй Литовский Статут 1566 г. См.: Довбищенко М. Украïнська адвокатура Волинi литовсько-польськоï доби (XVI–XVIII ст.). Киïв, 2019. С. 79–91.

3. Akta unii Polski z Litwą 1385–1791. Kraków, 1932. S. 346, 361, 370; Помнiкi права Беларусi XIV–XVI ст.: агульназемскiя прывiлеi i акты дзяржаўных унiй: крынiцазнаўчы дапаможнiк. Мiнск, 2015. С. 278, 299, 314.

4. Januškevič A. Unia Lubelska a wojna Inflancka: wzajemna współzależność na tle polityki wewnętrznej Litwy // Unia Lubelska z 1569 roku: Z tradycji unifikacyjnych I Rzeczypospolitej. Toruń, 2011. S. 45–54.

5. Пазднякоў В.С. Помнiкi права Беларусi XIV–XVI стст.: абласныя прывiлеi. Крынiцазнаўчы дапаможнiк. Мiнск, 2018. С. 179–191.

6. Hodana T. Między królem a carem. Moskwa w oczach prawosławnych Rusinów – obywateli Rzeczypospolitej (na podstawie piśmiennictwa końca XVI – połowy XVII stulecia). Kraków, 2008. S. 19–62.

7. Tomkiewicz W. O składzie społecznym i etnicznym Kozaczyzny Ukrainnej na przełomie XVI i XVII wieku // Przegląd historyczny. 1948. T. 37. S. 256–257; Rostankowski P. Luber S. Die Herkunft der im Jahre 1581 registrierten Zaporoger Kosaken // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. Bd. 28. H. 3. Wiesbaden, 1980. S. 368–369; Брехуненко В. Козаки на Степовому Кордонi Європи: Типологiя козачьких спiльнот XVI – першоï половини XVII ст. Киïв, 2011. С. 127–129, 325–327, 333–335; Флоря Б.Н. Россия и восточнославянские земли Польско-Литовского государства в конце XVI – первой половине XVII в. Политические и культурные связи. М., 2019. С. 73–75.

8. Дневники Второго похода Стефана Батория на Россию (1580 г.): (Яна Зборовского и Луки Дзялынского). М., 1897. С. 25.

9. Wisner H. Wielkie Księstwo Litewskie a Moskwa. Okres Smuty // Napis. 2006. Seria 12. S. 99–108; Bukowski J. Magnateria Rzeczypospolitej wobec dymitriad i wojen interwencyjnych z Rosją // Scripta minora. T. 4. Poznań, 2006. S. 199–313.

10. О принятии унии см.: Halecki O. Przyłączenie Podlasia, Wołynia i Kijowszczyzny do Korony w roku 1569. Kraków, 1915; Ferenc M. Mikołaj Radziwiłł «Rudy» (ok. 1515–1584): Działalność polityczna i wojskowa. Kraków, 2008. S. 287–397; Камiнський Сулима А. Iсторiя Речi Посполитоï як iсторiя багатьох народiв, 1505–1795. Громадяни, ïхня держава, суспiльство, культура. Киïв, 2011. С. 55–80; Падалiнскi У. Прадстаўнiцтва Вялiкага Княства Лiтоўскага на Люблiнскiм сойме 1569 года: Удзел у працы першага вальнага сойма Рэчы Паспалiтай. Мiнск, 2017; Праблемы iнтэграцыi i iнкарпарацыi ў развiццi Цэнтральнай i Усходняй Еўропы ў перыяд ранняга Новага часу: Матэрылы мiжнар. навук. канферэнцыi (Мiнск, 15–17 кастрычнiка 2009 г.). Мiнск, 2010; Unia Lubelska z 1569 roku: Z tradycji unifikacyjnych I Rzeczypospolitej. Toruń, 2011; Liublino unija: idėja ir jos tęstinumas. Tarptautinės mokslinės konferencijos, vykusios 2009 m. lapkričio 19–20 d. Vilniuje, Taikomosios dailės muziejuje, pranešimų pagrindu parengtas mokslonių straipsnių inkinys. Vilnius, 2011.

11. Здесь я ориентируюсь на интерпретацию уний 1386–1569 гг.: Frost R. Ograniczenia władzy dynastycznej. Rzeczpospolita polsko-litewska, Szwecja a problem monarchii złożonej w epoce Wazów (1562–1668) // Праблемы iнтэграцыi i iнкарпарацыi ў развiццi Цэнтральнай i Усходняй Еўропы ў перыяд ранняга Новага часу: Матэрылы мiжнар. навук. канферэнцыi (Мiнск, 15–17 кастрычнiка 2009 г.). Мiнск, 2010. S. 155–173; Frost R. Oksfordzka historia unii polsko-litewskiej: Powstanie i rozwój 1385–1569. T. 1. Poznań, 2018. S. 31–108.

12. Чернявский М. Хан или василевс: один из аспектов русской средневековой политической теории // Из истории русской культуры. Т. II. Кн. 1. Киевская и Московская Русь. М., 2002. С. 442–456; Трепавлов В.В. «Белый царь»: Образ монарха и представления о подданстве у народов России XV–XVIII вв. М., 2007; Halperin Ch.J. Russian and the Steppe in Medieval and Early Modern Russia. Bucureşti, 2007. P. 293–313.

13. Pelenski J. Inkorporacja ziem dawnej Rusi do Korony w 1569 roku. Ideologia i korzyści: próba nowego spojrzenia // Przegląd Historyczny. 1974. № 65. Zesz. 2. S. 248–262; Яковенко Н.М. Украïнська шляхта з кiнця XIV – до середини XVII ст. (Волинь i Центральна Украïна). Киïв, 2008; Брехуненко В. Московська експансiя i Переяславська рада 1654 року. Киïв, 2005. С. 36–43.

14. Старченко Н. Люблiнська унiя як ресурс формування концепту полiтичного «народу руського» (1569–1648 рр.) // Украïнський iсторичний журнал. 2019. № 2. С. 4–45.

15. Mazur K. W stronę integracji z Koroną. Sejmiki Wołynia i Ukrainy w latach 1569–1648. Warszawa, 2006. S. 226–255; Амброзяк Т. Партикуляризм в парламентской жизни Великого княжества Литовского 1587–1648 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2018. С. 130–163.

16. Litwin H. Kijowszczyzna, Wołyń i Bracławszczyzna w 1569 roku. Między unią a inkorporacją // Праблемы iнтэграцыi… S. 200–203; Chorążyczewski W., Degen R. Przyłączenie czy przywrócenie? (Na marginesie aktów inkorporacyjnych Podlasia, Wołynia i Kijowszczyzny z 1569 roku) // Велiкае Княства Лiтоўскае: палiтыка. эканомiка, культура. Зб. навук. арт. У 2 ч. Ч. 1. Мiнск, 2017. S. 201–208.

17. Филюшкин А.И. Изобретая первую войну России и Европы. Балтийские войны второй половины XVI в. глазами современников и потомков. СПб., 2013. С. 129–136.

18. Зимин А.А. Россия на пороге Нового времени (Очерки политической истории России первой трети XVI в.). М., 1972. С. 402–404; Кобрин В.Б. Власть и собственность в средневековой России. М., 1985. С. 137–138, 157–158; Назаров В.Д. Рюриковичи Северо-Восточной Руси в XV в. (о типологии и динамике княжеских статусов) // Сословия, институты и государственная власть в России (Средние века и Раннее Новое время). Сборник статей памяти академика Л.В. Черепнина. М., 2010. С. 426–427.

19. Шмидт С.О. Исследования по социально-политической истории России середины XVI века. Дис. ... д-ра ист. наук. М., 1964. С. 338; Беликов В.Ю., Колычева Е.И. Документы о землевладении князей Воротынских во второй половине XVI – начале XVII вв. // Архив русской истории. 1992. Вып. 2. С. 93–121.

20. Курукин И.В., Булычёв А.А. Повседневная жизнь опричников Ивана Грозного. М., 2010. С. 57.

21. Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992. С. 348–393; Флоря Б.Н. Иван Грозный. М., 2009. С. 255–270.

22. Historica Russiae Monumenta. T. I. Sankt-Peterburg, 1841. P. 229–232 (в польской версии: «Co się dotycze o Inflantskiej ziemi, w tej mierze, kiedyby Pan Bóg chciał, żeby Panowie mnie sobie za hospodara mieli, tedyby Inflanty, Moskwa, Nowogród i Psków za jedno było»). См.: Lulewicz H. Gniewów o unię ciąg dalszy. Stosunki polsko-litewskie w latach 1569–1588. Warszawa, 2002. S. 109–110. Przyp. 90. Как представляется, не вполне точно М. Ференц описывает эти слова царя как обещание объединить названные земли. Скорее речь должна идти о требовании Ивана IV, которое литовской стороне следовало соблюсти, чтобы получить московского правителя себе в господари. Ср.: Ferenc M. Mikołaj Radziwiłł «Rudy»… S. 418.

23. Angermann N. Studien zur Livlandpolitik Ivan Groznyjs. Marburg; Lahn, 1972. S. 39–40, 52, 59, 65–68, 92 (немецкий титул «Magnus von Gottes Gnaden, König von Livland, der Estnischen und Lettischen Lande Herr», позднее также титул «избранного короля» «Erwählter zum König in Livland»). Весть о переговорах царя с Магнусом и «прочими немцами» по ливонскому вопросу быстро дошла до Варшавы (Archiwum Główne Akt Dawnych w Warszawie. Archiwum Radziwiłłów. Dz. V. Rkps 5019. S. 1–3).

24. Grala H. «Ex Moschouia ortum habent». Uwagi o sfragistyce i heraldyce uchodźców moskiewskich // Rocznik Polskiego Towarzystwa Heraldycznego. Nowej Serii. T. 4(15). Warszawa, 1999. S. 115–120; Флоря Б.Н. О родовом землевладении князей Трубецких во второй половине XVI – начале XVII века // Архив русской истории. Вып. 7. М., 2002. С. 102–106; Кулаковський П. Чернiгово-Сiверщина у складi Речi Посполитоï 1618–1648. Киïв, 2006; Слiж Н. Гiсторыя роду Трубецкiх у Вялiкiм княстве Лiтоўскiм // Архiварыус. Мiнск, 2007. № 5. С. 137–159; Павлов А.П. Думные и комнатные люди царя Михаила Романова: просопографическое исследование. В 2 т. Т. 2. СПб., 2019. С. 25–33.

25. РГАДА, ф. 79, оп. 1, реестр 2, д. 1, л. 7 об.–10, 19 об.–21 об.; ОР РГБ, Троицкое собр. II, д. 17, л. 193 об.–198, 209 об.–212 об.; ф. 235, папка 3, д. 21, л. 12–15 об., 22 об.–25. Вопрос о причастности Я.Я. Глебовича к московской разведке обсуждался на Люблинском сейме, однако исход этих споров говорит сам за себя. Обвинения в адрес Глебовича со стороны М.Ю. Радзивилла и его сторонников возобновились в канун конвокации в конце 1572 г., однако канцлер при помощи подобных слухов манипулировал репутацией Глебовича в момент борьбы кн. Ю.Ю. Слуцкого за «княжеское» место в Сенате Речи Посполитой. Вряд ли к 1574 г. на фоне подобных обвинений Глебович мог незаметно для литовской политической верхушки вести секретные переговоры с Москвой, совершая государственное предательство и в формуляре своих посланий, и в их содержании.

26. Straszewicz M. Testament Anny z Korsaków Rahoziny z 1563 roku. Przyczynek do dziejów jeńców połockich // Przegląd historyczny. 2005. T. 96. Zesz. 3. S. 449–458. Данные факты не учтены при подготовке сборника: Urzędnicy Wielkiego Księstwa Litewskiego. Spisy. T. V. Ziemia Połocka i województwo Połockie XIV–XVIII wiek. S. 146. № 438; S. 164. № 551; S. 167. № 563; S. 180. № 657; S. 193. № 724.

27. Подробнее о составе посольства и задачах миссии см.: Радаман А.А. Клiенты i «прыяцелi» Астафея Багданавiча Валовiча ў Наваградскiм павеце ВКЛ у 1565–1587 гг. // Unus pro omnibus: Валовiчы ў гiсторыi Вялiкага княства Лiтоўскага XV–XVIII стст. Мiнск, 2014. С. 293–294.

28. Grala H. Wokół dzieła i osoby Alberta Schlichtinga (Przyczynek do dziejów propagandy antymoskiewskiej w drugiej połowie XVI w.) // Studia Źródłoznawcze. 2000. T. 38. S. 35–52; Горшков И.Д. Опричнина Ивана Грозного в описаниях современников-иностранцев: на примере сочинений Альберта Шлихтинга. Дис. ... канд. ист. наук. Ярославль, 2005; Старостина И.П. Иван Грозный в изображении Шлихтинга – Стрыйковского // Восточная Европа в древности и средневековье: X Чтения памяти В.Т. Пашуто. Материалы конференции. М., 1998. С. 112–117; Дубровский И.В. Латинские рукописи сочинений Альберта Шлихтинга // Русский сборник. Исследования по истории России. Т. XVIII. М., 2015. С. 74–217.

29. Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 283; Флоря Б.Н. Иван Грозный. С. 78–79.

30. Поздняя датировка Лицевого свода, уводящего окончание работ над ним в период правления царя Фёдора Ивановича, поддержана в работах А.А. Амосова и В.В. Морозова, а также отчасти в статье С.О. Шмидта 2011 г. (Морозов В.В. Лицевой свод в контексте отечественного летописания XVI века. М., 2005; Ерусалимский К.Ю. Лицевой летописный свод в дипломатии Ивана Грозного // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2017. № 6. С. 24–33).

31. Пример того, как московский «выросток» на службе волынского шляхтича ссылается на конституцию Варшавского сейма, см.: Старченко Н. Честь, кров i риторика: Конфлiкт у шляхетському середовищi Волинi: Друга половина XVI – початок XVII столiття. Киïв, 2014. С. 114–115.

32. Понятие политического народа применительно к шляхте Великого княжества Литовского разработано Ю. Кяупене. Исследовательница отметила, что литовский политический народ придерживался своего видения политической причастности на заре Люблинской унии. Сплочение происходило благодаря общей военной опасности, клиентарным связям, сознанию своей обособленности от коронной шляхты и европейским тенденциям в общественной мысли (Kiaupienė J. «Mes, Lietuva». Lietuvos Didžiosios Kunigaikštystės bajorija XVI a.: (viešasis ir privatus gyvenimas). Vilnius, 2003; Kiaupienė J. Политический народ Великого княжества Литовского в системе политических структур Центрально-Восточной Европы в XV–XVI веках // Сословия, институты и государственная власть в России… С. 586–591). В дискуссии вокруг тезиса о самобытности литовского политического народа затрагивался вопрос об отношении литовских магнатов к «шляхетской демократии» и проблема вырождения демократии в олигархию (Niendorf M. Wielkie Księstwo Litewskie. Studia nad kształtowaniem się narodu u progu epoki nowożytnej (1569–1795). Poznań, 2011. S. 49–70; Вилимас Д. К вопросу о характеристике государственного строя Великого княжества Литовского после Люблинской унии: демократия versus олигархия // Праблемы iнтэграцыi… С. 149–154).

33. Мыльников А.С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы. Представления об этнической номинации и этничности XVI – начала XVIII в. СПб., 1999. С. 74–105; Плохiй С. Наливайкова вiра: Козацтво та релiгiя в ранньомодернiй Украïнi. Киïв, 2005. С. 192–229; Яковенко Н. Дзеркала iдентичностi: Дослiдження з iсторiï уявлень та идей в Украïнi XVI – початку XVIII столiття. Киïв, 2012. С. 9–43; Брехуненко В. Козаки... С. 111–146; Древняя Русь после Древней Руси: дискурс восточнославянского (не)единства. М., 2017. С. 93–105.

34. Zakrzewski A.B. Wielkie Księstwo Litewskie między Wschodem a Zachodem. Aspekt polityczny i prawno-ustrojowy // Między Zachodem a Wschodem… S. 23–36.

35. Здесь и далее использованы материалы наших исследований по истории российской эмиграции в Речи Посполитой (Ерусалiмскі К. Маскоўцы ў польска-літоўскі асяроддзі ў XVI – першай палове XVII стст. Транзітыўная ідэнтычнасць, гендэр і дыскрымінацыя // Arche. 2012. № 3. С. 68–95; Ерусалимский К.Ю. На службе короля и Речи Посполитой. М.; СПб., 2018).

36. Хорошкевич А.Л. Захват Полоцка и бегство кн. А.М. Курбского в Литву // Świat pogranicza. Warszawa, 2003. С. 117–120; Каппелер А. Латинские поэмы о победах литовцев над московскими войсками в 1562 и 1564 гг. и о побеге Курбского // Ad fontem / У источника. Сборник статей в честь чл.-корр. РАН Сергея Михайловича Каштанова. М., 2005. С. 318–325; Некрашевич-Короткая Ж.В. События и лица российской истории второй половины XVI – первой половины XVII в. в памятниках латиноязычной поэзии Великого княжества Литовского // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2012. № 2(12). С. 26.

37. Скрынников Р.Г. Царство террора. С. 360–361; Ерусалимский К.Ю. Московско-литовская война 1562–1566 гг. и введение опричнины: проблемы демографии и земельной политики // Российская история. 2017. № 1. С. 3–31.

38. Неполный список разделившихся между Москвой и Литвой брянских и смоленских фамилий см.: Кром М.М. Меж Русью и Литвой: Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV – первой трети XVI в. М., 2010. С. 264–287.

39. Кошелева О.Е. Побег Воина // Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. 1996. М., 1997. С. 55–86; Граля Х. Возрождение из небытия: Смута и Потоп на перепутьях национальных мифологий // Смута в России и Потоп в Речи Посполитой: опыт преодоления государственного кризиса в XVII столетии. Материалы российско-польской научной конференции. Москва, 24–26 октября 2012 г. М., 2016. С. 10–48.

40. С.О. Шмидт допускал, что речь в данном случае идёт именно о служилых людях, о «менее знатных феодалах». В таком случае выражение А.М. Курбского следовало бы рассматривать как развитие идеи шляхетского народа Московского государства (Шмидт С.О. У истоков российского абсолютизма. Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М., 1996. С. 211–213, 268–269).

41. Подборка посланий хранится под шифром: Riksarkivet, Stockholm. Militaria 1276. No 1. Частичная публикация: Селин А.А. Новые материалы об идеологической борьбе в годы Ливонской войны // Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 12. СПб., 2006. С. 34–37.

42. Polak W. O Kreml i Smoleńszczyznę. Polityka Rzeczypospolitej wobec Moskwy w latach 1607–1612. Toruń, 1995. S. 211; Флоря Б.Н. Польско-литовская интервенция в России и русское общество. М., 2005. С. 245–247, 253–266.

43. Jaworska M. «Moskiewski dwór» królewicza Władysława w latach 1617–1618 // Kronika Zamkowa. 2015. Rocz. 2(68). S. 31–58.

44. Rachuba A. Litwini wobec integracji we wspólnej Rzeczypospolitej // Праблемы iнтэграцыi... S. 204–219. Как отмечал А. Мончак, в XVII в. в борьбе за ограничение королевской власти шляхта, как правило, смещалась в орбиты влияния магнатских родов: Mączak A. Rzeczpospolita szlacheckich samorządów // Przegląd Historyczny. 2005. T. 96. Zesz. 2. S. 169–193.

45. Mazur K. W stronę… S. 259–260; Kempa T. Możnowładztwo i szlachta z Wołynia wobec unii lubelskiej (1569) // Liublino unija... S. 170, 185. Во время Первого бескоролевья кн. М.А. Чарторыйский поддерживал литвинов и вёл доверительную корреспонденцию со своим родичем по жене Я.И. Ходкевичем (Ерусалимский К.Ю. На службе… С. 799–801).

46. Wisner H. Rzeczpospolita Wazów. III. Sławne Państwo, Wielkie Księstwo Litewski. Warszawa, 2008. S. 12, 18; Скеп’ян А.А. Князi Слуцкiя. Мiнск, 2013. С. 68–75, 104–105, 130.

47. Яковенко Н.М. Украïнська шляхта… С. 78; Zakrzewski A.B. Paradoksy unfikacji i ustroju Wielkiego Księstwa Litewskiego i Korony XVI–XVIII w. // Czasopismo prawno-historyczne. 1999. T. 51. Z. 1–2. S. 221.

48. Курбский А.М. История о делах великого князя московского. М., 2015. С. 24, 216, 835. Примеч. 132-2.

49. Гробовский А.Н. Иван Грозный и Сильвестр (история одного мифа). Лондон, 1987; Курукин И.В. Жизнь и труды Сильвестра, наставника царя Ивана Грозного. М., 2015. С. 108–134; Филюшкин А.И. История одной мистификации: Иван Грозный и «Избранная Рада». М., 1998. С. 309–329.

50. Старченко Н. Боротьба за спадок князя Андрiя Курцевича-Буремського (1592–1596) // Крiзь столiття. Студiï на пошану Миколи Крикуна з нагоди 80-рiччя. Львiв, 2012. С. 370–395; Ерусалимский К.Ю. Иван Москвитин: смерть и возрождение // Русская авантюра: идентичности, проекты, репрезентации. М., 2019. С. 19–51.

51. Жизнь Князя Андрея Михайловича Курбского в Литве и на Волыни. Т. 2. Киев, 1849. С. 296–300.

52. Все названные сведения почерпнуты Ю. Вольфом из того же сообщения Г. Сафоновича и частично удостоверены упоминаниями потомков князя, жившего во времена великого князя Василия III, в источниках начала XVII в. Московские источники и биографы российских представителей рода окружили всех литовских родичей молчанием (Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscy od końca czternastego wieku. Warszawa, 1895. S. 17–18). Ср.: Памятники истории русского служилого сословия. М., 2011. С. 25–26; Шереметев П.С. О князьях Хованских. М., 1908; Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. M., 1988. С. 28–67; Павлов А.П. Думные и комнатные люди… Т. 2. С. 48–52.