Quantitative assessment of landscape representativity of regional protected natural areas

The article proposes a method for quantitative assessment of the representation degree of the region landscape diversity in the system of specially protected natural areas by calculating the landscape representativeness index. It considers such indicators as the ecological state of landscapes, their share in the total area of the region, the share in the protected areas system, the degree of rarity, the minimum recommended share of protected areas in the total area of the territory. Proposed method is suitable for assessing landscape representativeness of protected areas system at various hierarchical levels of landscape organization and their morphological units for territories that are different in size and principles of allocation. The relevance of the study is due to the significant landscape imbalance of most of the modern systems of specially protected areas, when the role of hard-to-reach, less transformed landscapes is significantly increased in their composition and the classification categories of landscapes, significantly transformed by economic activity, are presented in insignificant extent or completely absent. The calculation of the coefficient of landscape representativeness of protected areas for the territory of Belarus and its landscape provinces showed that in general for the country this indicator is quite low, indicating the need to optimize the existing network of protected areas. Poozerye and Polessye landscape provinces are characterized by the highest representation of landscape diversity, and East Belarusian province by the lowest.

Keywords

landscape diversity, landscape representativeness, Republic of Belarus, specially protected natural areas, species of landscapes

Received

14.10.2021

Publication date

05.12.2021

Number of characters

26565

Cite Download pdf To download PDF you should sign in

GOST	Sokolov A. Quantitative assessment of landscape representativity of regional protected natural areas // Pskov Journal of Regional Studies – 2021. – Volume 17. No4 /2021 C. 123-137 [Electronic resource]. URL: https://prj.pskgu.ru/S221979310017159-7-1 (circulation date: 05.05.2024). DOI: 10.37490/S221979310017159-7
MLA	Sokolov, Aleksandr "Quantitative assessment of landscape representativity of regional protected natural areas." Pskov Journal of Regional Studies 4 (2021):123-137. DOI: 10.37490/S221979310017159-7
APA	Sokolov A. (2021). Quantitative assessment of landscape representativity of regional protected natural areas. Pskov Journal of Regional Studies (4), pp.123-137 DOI: 10.37490/S221979310017159-7

100 rub.

When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.


1	Введение. Оптимальная система особо охраняемых природных территорий (ООПТ) регионов должная стремиться к полному охвату всего разнообразия природной среды. Учёт только разнообразия живых организмов, как зачастую практикуется при обосновании сети ООПТ, не может в полой мере обеспечить выполнение поставленных перед ней задач, т. к. при этом не учитывается разнообразие местообитаний, ландшафтов и других природных компонентов и факторов, влияющих на возможность существования живых организмов и экосистем, формирования необходимого биоразнообразия. Геоморфологическое, геологическое, почвенное, гидрологическое и другие виды природного разнообразия должны также являться объектом охраны и учитываться при формировании сети ООПТ.
2	Кроме компонентов природной среды система ООПТ должна обеспечивать охрану разнообразия их разнородных комплексов (структурно-генетический аспект природной среды), а также разнообразия протекающих в них процессов (функционально-динамический аспект). Первый предусматривает необходимость представленности в ООПТ разнообразия природных комплексов всех иерархических категорий как в типологическим (единицы классификации), так и в региональном (единицы комплексных — ландшафтного и физико-географического, а также отраслевых видов природного районирования) разрезе. Разнообразие подходов к горизонтальной дифференциации ландшафтной сферы обуславливает выделение территориальных комплексов по различным основаниям, что также следует учитывать при охране природного разнообразия. В качестве примеров таких комплексов, кроме традиционного ландшафтного подхода, могут выделяться ландшафтно-географические поля различной природы, нуклеарные геосистемы, иерархически организованные геосистемы речных бассейнов, ландшафтные экотоны, нередко представляющие собой геосистемы со специфическими признаками, не имеющимися у разделяемых ими геосистем и с большей, чем у них протяжённостью, ландшафтные катены и другие объективно существующие системы связанных потоками вещества, энергии и информации и взаимодействующих природных компонентов.
3	Второй аспект предусматривает сохранение стабильности природных процессов и потоков вещества, которые могут играть ландшафтообразующую роль, поддерживать связи и развитие ландшафтных комплексов [8]. В этой связи необходимо полное включение в состав ООПТ территорий, объединённых едиными потоками вещества, в пределах которых развиваются единые природные процессы, в частности парадинамических и парагенетических комплексов.
4	Исследователи также указывают на необходимость придания охраняемого статуса территориям, по которых проходят важные биогеографические рубежи, переходные зоны различной мощности, например, между единицами уровня физико-географических стран; территориям, которые характеризуются контактом и взаимопроникновением зональных и региональных элементов флоры и фауны; территориям, отличающимся повышенной важностью для отдельных групп организмов, особенно для птиц (места их гнездовий, остановок на пролётах и т. д.) [5], т. к. гнездование редких видов птиц является индикатором хорошей сохранности территории и, как правило, такие участки имеют высокие показатели биологического разнообразия, что обеспечивает охрану, помимо самих птиц, большого количества других редких видов животных и растений.

Readers community rating: votes 0

1. Aitov I. S. (2006), Geoecological analysis for regional planning and systemic expertise of the territory (on the example of the Nizhnevartovsk region), Barnaul, 18 p. (In Russ.).

2. Ataev Z. V., Bratkov V. V. (2011), Landscape diversity of protected areas of the Caucasus’s Russian part, Geographical Bulletin, no. 1, pp. 4–10. (In Russ.).

3. Buzmakov S. A., Zaytsev A. A., Sannikov P. Yu. (2011), Allocation the territories, perspective for creation the natural park in Permskiy krai, Izvestija Samarskogo nauchnogo centra Rossijskoj akademii nauk, vol. 13, no. 1 (6), pp. 1492–1495. (In Russ.).

4. Voronov G. A., Tsiberkin N. G., Stenno S. P. (2008), Landscape features of the Perm region and prospect of allocation of especially protected natural territories, Vestnik Udmurtskogo universiteta. Ser. Biologija. Nauki o Zemle, vol. 1, pp. 3–18. (In Russ.).

5. Gromtsev A. N., Kravchenko A. V. (2019), The system of protected areas of the Karelian part of the green belt of Fennoscandia: complex characteristics and representativeness, Trudy Karel'skogo nauchnogo centra RAN, no. 4, pp. 7–19. (In Russ.).

6. Lapa O. S., Bazhenova O. P. (2013), Specially protected natural territories of the Omsk region as environmental indicators of sustainable development, Omskij nauchnyj vestnik, no. 2 (124), pp. 123–127. (In Russ.).

7. Marcinkevich, G. I., Schastnaja I. I. (2013), Landscape science, Minsk, 252 p. (In Russ.).

8. Mihno B. V., Gorbunov A. S., Bykovskaja O. P., Bevz V. N. (2018), Geosystem approach to the formation of the stabilizing landscape-ecological network of Central Chernozem region, Vestnik Udmurtskogo universiteta. Ser. Biologija. Nauki o Zemle, vol. 1, pp. 64–76. (In Russ.).

9. Pozachenyuk E. А., Pankeeva Т. V., Pankeeva А. Yu., Pizova E. V. (2020), The state of protected areas of the city of federal significance of Sevastopol, Geopolitics and ecogeodynamics of regions, vol. 2, pp. 161–171. (In Russ.).

10. Puzachenko Ju. G., D'jakonov K. N., Aleshhenko G. M. (2002), Landscape diversity and methods of measuring it, Biodiversity geography and monitoring, Moscow, pp. 76–178. (In Russ.).

11. Rejmers N. F. (1992), Conservation of nature and the human environment: Dictionary-reference, Moscow, 320 p. (In Russ.).

12. Sannikov P. Ju., Buzmakov S. A. (2015), Prospects for the development of a network of specially protected natural areas of the Perm Krai, Perm, 173 p. (In Russ.).

13. Sannikov P. Ju. (2014), Evaluation of representativeness of the specially protected natural areas system in Perm region, Vestnik Udmurtskogo universiteta. Ser. Biologija. Nauki o Zemle, vol. 3, pp. 14–26. (In Russ.).

14. Sokolov A. S. (2018), Geo-Ecological conditions of landscape and landscape diversity of protected areas of Grodno region, Biota i sreda zapovednyh territorij, no. 1, pp. 24–36. (In Russ.).

15. Sokolov A. S. (2016), Anthropogenic transformation of the landscapes of the Vitebsk region and the features for their protection in the system of protected areas, Francisk Scorina Gomel State University proceedings, no. 3, pp. 60–63. (In Russ.).

16. Aycrigg J. L., Davidson A., Svancara L. K., Gergely K. J., McKerrow A., et al. (2013), Representation of Ecological Systems within the Protected Areas Network of the Continental United States, PLoS ONE, vol. 8 (1): e54689. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0054689.

17. Neugarten R.A. et al. (2020), Trends in protected area representation of biodiversity and ecosystem services in five tropical countries, Ecosystem Services, vol. 42: 101078. https://doi.org/10.1016/j.ecoser.2020.101078.

18. Cuesta F. et al. (2017), Priority areas for biodiversity conservation in mainland Ecuador, Neotropical Biodiversity, vol. 3(1), pp. 93–106. https://doi.org/10.1080/23766808.2017.1295705.

19. Donald P. F. et al. (2019), The prevalence, characteristics and effectiveness of Aichi Target 11′s “other effective area-based conservation measures” (OECMs) in Key Biodiversity Areas, Conservation Letters, vol. 12 (5): e12659. https://doi.org/10.1111/conl.12659.

20. Lee W. H., Abdullah S. A. (2019), Framework to develop a consolidated index model to evaluate the conservation effectiveness of protected areas, Ecological Indicators, vol. 102, pp. 131–144. https://doi.org/10.1016/j.ecolind.2019.02.034.

21. Shrestha U., Shrestha S., Chaudhary P., Chaudhary R. (2010), How Representative is the Protected Areas System of Nepal? Mountain Research and Development, no. 30 (3), pp. 282–294. https://doi.org/10.1659/mrd-journal-d-10-00019.1.

Landscape structure of the Belarusian High Landscape Province (Fig_1.png, 134 Kb) [Download]

Ecological state of landscapes according to I. S. Aitov geoecological coefficient (Fig_2.png, 75 Kb) [Download]

Landscape representativeness coefficient (level of subgenera of landscapes) (Fig_3.png, 73 Kb) [Download]