All
 
|
 
 


Cremation rite among Andronovo (Fedorovo) population: semantic aspect
 
PIIS086960630007215-5-1
DOI10.31857/S086960630007215-5
Publication type Article
Status Published
Authors
Igor Kukushkin 
Affiliation: Academician E.A. Buketov Saryarka Archaeological Institute at Karaganda State University
Address: Kazakhstan, Karaganda
Journal nameRossiiskaia arkheologiia
EditionIssue 4
Pages54-65
Abstract

Dead body cremation, one of the characteristic features of the Andronovo (Fedorovo) ritualism, was widely practiced in a number of large regions within the area of the culture. As a rule, researchers associate cremation with the cult of fire and sun, with ideas about the purifying and regenerating power of the funeral fire. At the same time, the gap between the cremation site and that of the burial, which are always located in different places, is still difficult to explain. It is assumed that cremation ceremony was a preparatory stage and was intended to reduce the weight of an adult to that of a child. Children, as a rule, were not cremated and, obviously, served as a kind of weight standard required to reach of the land of the dead and the subsequent rebirth. This circumstance can be supported by the contracted position of bodies during inhumation which imitates that of embryo ready for birth in the new reality.

Keywordsfuneral rite, cremation, the Fedorovo culture, fire, embryo, ritual, semantics
Publication date25.11.2019
Number of characters20406
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной
1 Федоровская культура является крупнейшим этнокультурным образованием степной бронзы Восточной Евразии. Она входит в огромную андроновскую культурно-историческую общность, занимающую территорию от Южного Урала на западе до Енисея на востоке, от тайги на севере до Средней Азии на юге. Основой общности являются две базовые культуры – алакульская и федоровская. В контактных зонах формируются так называемые синкретические памятники, несущие признаки обеих культур.
2 Характерной особенностью федоровской культуры является кремация, особенно широко распространенная в Южном Зауралье, Северном и Центральном Казахстане, а также в некоторых районах Западной Сибири (рис. 1). Умершего сжигали на стороне, видимо, в специально отведенном для этого ритуала месте – крематории. По истечении термического процесса, кремированные останки собирали и захоранивали в погребальной камере вместе с сопроводительным инвентарем, обычно не имеющим следов воздействия огня.
3 Все федоровские погребения с трупосожжениями довольно стандартны. В погребальную камеру, устроенную в виде каменного ящика (рис. 2, 3), цисты (рис. 4, 5), сруба или просто грунтовой ямы, помещали остатки кремации. Они обычно фиксируются как округлые в плане линзы из кальцинированных костей, расположенные в головной западной или центральной части могилы.
4 Какую цель преследовала кремация? Ответ на этот вопрос очень важен, так как в целом ряде крупных регионов трупосожжение является одним из основных, если не главных, культуроопределяющих признаков федоровской погребальной обрядности, которую часто связывают с культом огня и солнца. Спектр мнений исследователей по этой проблематике достаточно велик: от утилитарных до эсхатологических.
5 Так, по мнению К.В. Сальникова, когда человек умирал, огонь кремационного костра выступал лучшим охранительным средством. Вместе с тем сожжение умершего предполагало сопричастность через огонь самому солнцу, которое мыслилось источником жизни. Но и при ингумации культ огня и солнца нередко выступал очень ярко. В могиле умершего могли сопровождать символы огня (охра, красная краска) или следы воздействия огня (угли, зола), которые символизировали солнце (Сальников, 1951. С. 143, 144).
6
1

Рис. 1. Соотношение кремаций и ингумаций в ареале распространения федоровской культуры по регионам: I – Южное Зауралье; II – Северный Казахстан и Среднее Притоболье; III – Западная Сибирь; IV – Центральный Казахстан; V – Восточный Казахстан; VI – Южный Казахстан. Условные обозначения: а – ареал федоровской культуры; б – кремация; в – ингумация. Fig. 1. The ratio of cremations and inhumations in the area of the Fedorovo culture by regions: I – the Southern TransUrals; II – Northern Kazakhstan and the Middle Tobol region; III – West Siberia; IV – Central Kazakhstan; V – East Kazakhstan; VI – Southern Kazakhstan
7 Согласуется с предыдущей точкой зрения позиция К.А. Акишева, неоднократно обращавшего внимание на вопросы духовной культуры населения степной бронзы. Им отмечается высокая роль культа огня и солнца в жизни андроновского общества. Сожжение умершего являлось ритуалом, связанным с мифологическими представлениями об огне как высшем начале Вселенной. Кремация облагораживала усопшего, огонь как высшее эсхатологическое начало очищал тело от грехов, переводил в бестелесное состояние, в мир духов. Обряд кремации выполнял также охранительные функции. Присутствие в ряде захоронений красной краски символизировало по представлениям древних людей огонь и солнце. Смерть рассматривалась как переход или возрождение человека в новом состоянии, и сожжение, таким образом, обеспечивало возрождение и существование умершего в новом качестве (Акишев, Байпаков, 1979. С. 53, 54).

Number of purchasers: 1, views: 2897

Readers community rating: votes 0 

1. Akishev K.A., Baypakov K.M., 1979. Voprosy arkheologii Kazakhstana [Issues of Kazakhstan archaeology]. Alma-Ata: AN Kazakhskoy SSR. 160 p.
2. Avanesova N.A., 2013. Buston VI – nekropol’ ognepoklonnikov dourbanisticheskoy Baktrii [Buston VI – a necropolis of fire-worshipers of pre-urban Bactria]. Samarkand: Mezhdunarodnyy institut Tsentral’noaziatskikh issledovaniy. 640 p.
3. Baypakov K.M., Kapekova G.A., Voyakin D.A., Mar’yashev A.N., 2011. Sokrovishcha drevnego i srednevekovogo Taraza i Zhambylskoy oblasti [Treasures of ancient and medieval Taraz and Zhambyl Region]. Taraz. 620 p.
4. Grigor’yev S.A., Mosin V.S., 2000. Drevnyaya istoriya Yuzhnogo Zaural’ya [Ancient history of the Southern Trans-Urals], 1. Kamennyy vek. Epokha bronzy [The Stone Age. The Bronze Age]. Chelyabinsk: Yuzhno-Ural’skiy gosudarstvennyy universitet. 531 p.
5. Gryaznov M.P., 1970. Pastoral tribes of Central Asia in the developed and Late Bronze Ages. KSIA [Brief Communications of the Institute of Archaeology], 122, pp. 37–43. (In Russ.)
6. Kadyrbayev M.K., Kurmankulov Zh.K., 1992. Kul’tura drevnikh skotovodov i metallurgov Sary-Arki (po materialam Severnoy Betpak-Daly) [The culture of ancient pastoralists and metallurgists of Sary-Arka (based on materials from the Northern Betpakdala)]. Alma-Ata: Gylym. 247 p.
7. Karabaspakova K.M., 2011. Zhetysu i Yuzhnyy Kazakhstan v epokhu bronzy [Zhetysu and South Kazakhstan in the Bronze Age]. Almaty. 220 p.
8. Khlobystina M.D., 1976. On the “biritual” rites in the Andronovo burial grounds. Yuzhnaya Sibir’ v skifo-sarmatskuyu epokhu [South Siberia in the Scythian-Sarmatian period]. Kemerovo: Kemerovskiy universitet, pp. 8–15. (In Russ.)
9. Khlobystina M.D., 1988. Biritual burials of the Eurasian steppe in the Bronze Age. KSIA [Brief Communications of the Institute of Archaeology], 193, pp. 20–27. (In Russ.)
10. Kleyn L.S., 2010. Vremya kentavrov. Stepnaya prarodina grekov i ariyev [The time of centaurs. Steppe proto-homeland of the Greeks and Aryans]. St. Petersburg: Evraziya. 496 p.
11. Kosarev M.F., 1991. Drevnyaya istoriya Zapadnoy Sibiri [Ancient history of Western Siberia]. Moscow: Nauka. 301 p.
12. Kovyrshina Yu.N., 2014. The study of Andronovo (Fedorovo) cremations in the Tartas-1 burial ground (methodological aspects). Problemy arkheologii, etnografii, antropologii Sibiri i sopredel’nykh territoriy [The issues of archaeology, ethnography, and anthropology of Siberia and adjacent territories], XX. Novosibirsk: Institut arkheologii i etnografii Sibirskogo otdeleniya RAN, pp. 187–190. (In Russ.)
13. Kukushkin I.A., 2006. The Ayapbergen burial ground – an early Andronovo site in Central Kazakhstan. Izucheniye pamyatnikov arkheologii Pavlodarskogo Priirtysh’ya [The study of the archaeological sites in Pavlodar area of the Irtysh Region], 2. Pavlodar, pp. 50–69. (In Russ.)
14. Kukushkin I.A., 2007. Archaeological research of the Ashchisu burial ground. Mound 1. Istoriko-kul’turnoye naslediye Saryarki: sbornik nauchnykh statey [Historical and cultural heritage of Sary-Arka]. Karaganda, pp. 40–63. (In Russ.)
15. Kuz’mina E.E., 1986. Drevneyshiye skotovody ot Urala do Tyan’-Shanya [The earliest pastoralists from the Urals to the Tien Shan]. Frunze: Ilim. 134 p.
16. Loman V.G., Dmitriev E.A., Kukushkin I.A., Kukushkin A.I. 2017. The golden horde burials of the burial ground Nurataldy-2. Arheologicheskoe nasledie Central’nogo Kazahstana: izuchenie i sohranenie. Sb. nauch. st., posvjashhennyj 70-letiju organizacii Central’no-Kazahstanskoj arheologicheskoj jekspedicii Akademii nauk Kazahstana [Archaeological Heritage of Central Kazakhstan: Study and Preservation. Collection of scientific articles dedicated to the 70th anniversary of the organization of the Central Kazakhstan archaeological expedition of the Academy of Sciences of Kazakhstan]. A.Z. Bejsenov, V.G. Loman, eds. Vol. 2. Almaty: Nauchno-issledovatel’skij centr istorii i arheologii “Begazy-Tasmola”, pp. 209–218.
17. Makhabkharata. Kniga pyataya. Ud’yogaparva, ili Kniga o staranii [Mahabharata. Book Five. Udyoga Parva, or the Book of Effort]. Leningrad: Nauka, 1976. 592 p.
18. Mandel’shtam A.M., 1968. Pamyatniki epokhi bronzy v Yuzhnom Tadzhikistane [Bronze Age sites in Southern Tajikistan]. Leningrad: Nauka. 184 p. (Materialy i issledovaniya po arkheologii SSSR, 145). (Trudy Tadzhikskoy arkheologicheskoy ekspeditsii, 6).
19. Matyushchenko V.I., 2004. Elovskiy arkheologicheskiy kompleks [The Elovka archaeological complex], 2. Elovskiy II mogil’nik. Doirmenskiye kompleksy [The Elovka II burial ground. Pre-Irmen complexes]. Omsk: Omskiy gosudarstvennyy universitet. 468 p.
20. Matyushchenko V.I., Sinitsyna G.V., 1988. Mogil’nik u d. Rostovka vblizi Omska [A burial ground at the village of Rostovka near Omsk]. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskiy gosudarstvennyy universitet. 136 p.
21. Mikhaylov Yu.I., 2001. Mirovozzreniye drevnikh obshchestv yuga Zapadnoy Sibiri (epokha bronzy) [The worldview of ancient societies of Southwestern Siberia (the Bronze Age)]. Kemerovo: Kuzbassvuzizdat. 363 p.
22. Molodin V.I., Epimakhov A.V., Marchenko Zh.V., 2014. Radiocarbon chronology of the Bronze Age cultures of the Urals and Southwestern Siberia: principles and approaches, achievements and challenges. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Istoriya, filologiya [Journal (vestnik) of Novosibirsk State University. Series: History and philology], vol. 13, iss. 3. Arkheologiya i etnografiya [Archaeology and ethnography], pp. 136–160. (In Russ.)
23. Pandey R.B., 1990. Drevneindiyskiye domashniye obryady (obychai) [Ancient Indian domestic rituals (customs)]. Moscow: Vysshaya shkola. 319 p.
24. Sal’nikov K.V., 1951. The Bronze Age of the Southern Trans-Urals. Materialy i issledovaniya po arkheologii Urala i Priural’ya [Materials and studies on the archaeology of the Urals and Cis-Urals], 2. Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR, pp. 94–151. (Materialy i issledovaniya po arkheologii SSSR, 21). (In Russ.)
25. Usmanova E.R., 2005. Mogil’nik Lisakovskiy I: fakty i paralleli [The burial ground of Lisakovsk I: facts and parallels]. Karaganda; Lisakovsk: TengriLtd. 232 p.
26. Usmanova E.R., 2013. The culture of the Andronovo community of the Eurasian steppe. Pamyatniki Lisakovskoy okrugi: arkheologicheskiye syuzhety [The sites of Lisakovsk area: archaeological subjects]. E.R. Usmanova, ed. Karaganda; Lisakovsk: TengriLtd, pp. 282–289. (In Russ.)
27. Usmanova E.R., Varfolomeyev V.V., 1998. Uytas-Aydos – a Bronze Age burial ground. Voprosy arkheologii Kazakhstana [Issues of Kazakhstan archaeology], 2. Almaty; Moscow: Gylym, pp. 46–60. (In Russ.)
28. Ustyuzhanin D.V., 2002. On the cremation in the Alakul-Fedorovo funeral rite. Vestnik obshchestva issledovaniy drevnosti [Journal of the Society for the Study of Antiquities]. Chelyabinsk, 1, pp. 77–81. (In Russ.)

Система Orphus

Loading...
Up