All
 
|
 
 


Diaspora Engagement Policy of the PRC: Socio-economic Direction / A.V. Afonasieva. Moscow: IDV RAN, 2022. 336 p.
 
PIIS013128120024356-2-1
DOI10.31857/S013128120024356-2
Publication type Review
Source material for review Диаспоральная политика КНР: социально-экономическое направление / А.В. Афонасьева. Москва: ИДВ РАН, 2022. 336 с.
Status Published
Authors
Vladimir Portyakov 
Occupation: Professor, Senior researcher
Affiliation: Institute of Far Eastern Studies, Russian Academy of Sciences
Address: 32, Nakhimovsky prospect, Moscow, 117997, Russian Federation
Journal nameProblemy Dalnego Vostoka
EditionIssue 1
Pages185-187
Abstract

   

Keywords
Received07.02.2023
Publication date17.03.2023
Number of characters9724
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
1 В советские времена термин «хуацяо» был достаточно широко известен. Практически все население знало, что это — некие «китайские эмигранты», однако сколько-нибудь значительного интереса ни сами эти эмигранты, ни тонкости связанной с ними терминологии не вызывали, прежде всего из-за малочисленности граждан китайского происхождения, проживавших в СССР.
2 Советско-китайский раскол 1960х — 1970х гг. индуцировал по касательной проведение небольшого числа исследований положения китайской диаспоры в мире. Однако одни работы носили явно заказной, предвзятый характер, когда «зарубежная китайская буржуазия» целиком квалифицировалась как «орудие Пекина» (вопреки очевидной в тот период ориентации основной части хуацяо на Тайвань). А добротная работа Т.М. Котовой «Китайцы за рубежом и их роль в политике Китая» (Москва, ИДВ РАН, 1983) имела гриф «для служебного пользования» и оказалась малодоступна научному сообществу.
3 Определенный всплеск интереса в СССР к китайской диаспоре произошел из-за переселения крупного — порядка 200 тыс. человек — контингента лиц китайского происхождения из Вьетнама в Китай в 1977–1978 гг., на фоне резко ухудшившихся китайско-вьетнамских отношений.
4 Распад СССР в конце 1991 г. и открытие государственных границ Российской Федерации в 1992 г. положили начало феномену массовой челночной торговли между РФ и КНР и неконтролируемому притоку китайских граждан в Россию, особенно на ее Дальний Восток, в 1992–1993 гг. С этого момента интерес в России к хуацяо приобрел остроактуальный практический характер, стимулируя не только вал журналистских статей, но и академические исследования.
5 Пионером здесь выступил Институт Истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН во Владивостоке, сотрудники которого провели первый в нашей стране социологический опрос китайцев, осевших в регионе. Свою роль сыграл и Московский центр Карнеги, проявивший интерес к ускорившейся в начале 1990х гг. депопуляции российских дальневосточных территорий и к возможности замещения здесь китайцами россиян, переселяющихся в европейскую часть страны.
6 В декабре 1994 г. известный американский международник-китаевед Джон Гарвер организовал в Атланте первую международную научную конференцию о современной китайской миграции в Россию, ее перспективах и последствиях. В ней приняли участие российские ученые из Москвы (В.С. Мясников, В.Я. Портяков), Владивостока (В.Л. Ларин, Е. Плаксен), Хабаровска (П.А. Минакер).
7 В начале 1990х гг. усиливается самоорганизация мировой китайской диаспоры. В научном плане большое значение имело создание Международного общества по изучению китайцев за рубежом (ISSCO — International Society for Study of Chinese Overseas). Одним из его инициаторов и первым президентом был Ван Гунъу из Сингапура, всемирно известный специалист по истории формирования китайской диаспоры в Юго-Восточной Азии и по типологии китайских мигрантов. Надо сказать, что рост интереса зарубежных китайцев к самопознанию был порожден такими реальными процессами, как быстрое увеличение числа китайских мигрантов в мире, появление после 1978 г. такого феномена, как «новые китайские эмигранты» (строители, торговцы, студенты), заметно отличавшегося по своему менталитету от традиционных хуацяо. Появились и новые подтипы эмиграции, в т.ч. политическая, — диссиденты конца 1970х гг. (авторы материалов «сиданьской стены демократии») и конца 1980х гг. (посттяньаньмэньская эмиграция).

Price publication: 100

Number of purchasers: 0, views: 121

Readers community rating: votes 0

Система Orphus

Loading...
Up