Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях кризиса

 
Код статьиS086904990014673-2-1
DOI10.31857/S086904990014673-2
Тип публикации Статья
Статус публикации Одобрена к публикации
Авторы
Должность: ведущий научный сотрудник
Аффилиация: Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ
Адрес: Российская Федерация,
Аннотация

В статье обосновываются методологические предпосылки и результаты глубинных интервью, проведенных в мае 2020 г. с целью выявления различных аспектов социально-экономической адаптации населения в условиях кризиса, вызванного пандемией коронавируса. В качестве методологии анализа содержания глубинных интервью выделены традиция феноменологической социологии, герменевтика и нарративный анализ. Анализ содержания интервью позволил выявить определенные черты сходства и различия между двумя группами респондентов, выделенных по статусу занятости (наемные работники и предприниматели) с точки зрения оценки влияния кризиса на положение предприятий / бизнеса, особенностей социально-экономического поведения, ресурсов и практик адаптации. Отмечено, что в условиях продолжающегося кризиса особенности социально-экономической адаптации населения связаны не только со статусом занятости, но и с отраслевой спецификой, наличием сформированного портфеля заказов, устойчивостью клиентской базы, социального капитала. 

Ключевые словаглубинные интервью, социально-экономическая адаптация, кризис, экономическое поведение
Источник финансированияСтатья подготовлена в рамках выполнения научно-исследовательской работы государственного задания РАНХиГС
Получено17.04.2021
Кол-во символов54054
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.
1 В.Н. ТИТОВ
2 Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях кризиса1 1. Статья подготовлена в рамках выполнения научно-исследовательской работы государственного задания РАНХиГС
3 В статье обосновываются методологические предпосылки и результаты глубинных интервью, проведенных в мае 2020 г. с целью выявления различных аспектов социально-экономической адаптации населения в условиях кризиса, вызванного пандемией коронавируса. В качестве методологии анализа содержания глубинных интервью выделены традиция феноменологической социологии, герменевтика и нарративный анализ. Анализ содержания интервью позволил выявить определенные черты сходства и различия между двумя группами респондентов, выделенных по статусу занятости (наемные работники и предприниматели) с точки зрения оценки влияния кризиса на положение предприятий / бизнеса, особенностей социально-экономического поведения, ресурсов и практик адаптации. Отмечено, что в условиях продолжающегося кризиса особенности социально-экономической адаптации населения связаны не только со статусом занятости, но и с отраслевой спецификой, наличием сформированного портфеля заказов, устойчивостью клиентской базы, социального капитала.
4 Ключевые слова: глубинные интервью, социально-экономическая адаптация, кризис, экономическое поведение
5 Титов Владимир Николаевич – доктор экономических наук, ведущий научный сотрудник Лаборатории исследования социального развития Института социального анализа и прогнозирования Российской Академии народного хозяйства и государственной службы, Адрес: 119034, Пречистенская набережная, д.11. E-mail: titov-vn@ranepa.ru Контактный e-mail (не для публикации в журнале) yashiknash@list.ru Методологические предпосылки анализа социально-экономической адаптации на основе глубинных интервью
6 Разворачивающийся с начала 2020 г. мировой экономический кризис, спровоцированный пандемией коронавируса, продолжает оказывать серьезное негативное влияние на все сферы социально-экономической жизни населения. Эксперты сравнивают нынешний кризис по своим последствием с «Великой депрессией», нередко комментарии наполнены алармистскими настроениями. Среди наиболее пострадавших от кризиса и связанных с коронавирусом введенных ограничительных мер, оказались такие сферы экономики, как туризм, транспорт, гостиничный бизнес и общественное питание, оптовая и розничная торговля, производство, недвижимость, массовая культура. В наиболее уязвимом положении оказались при этом компании малого и среднего бизнеса, многие из которых были вынуждены закрыться либо перейти на «гибкий» режим функционирования, переводя своих сотрудников на дистанционную надомную работу, частичную, временную занятость. Неизбежными последствиями массовой глобальной безработицы и распространения «гибких» неформальных форм занятости становится рост бедности. Наибольшую устойчивость и даже рост деловой активности продемонстрировали в условиях нынешнего кризиса высокотехнологичные компании, обеспечившие в условиях дистанционной работы необходимые технологические возможности (видеоконференции, онлайн торговля, электронная почта, социальные сети, компьютерные игры, потоковые мультимедиа и т.п.). Продолжающийся кризис объективно усугубляет «риск социальной дистанции». Увеличение «социальной дистанции» проявляется в размывании источников доверия: рациональный расчет на выгодность поддержания деловых обязательств, приверженность общему ценностно-нормативному порядку, подтвержденные ранее обязательства, следование традиции, эмоциональные связи. Ожидаемым последствием кризиса может стать изменение принятых и освоенных ранее моделей и форм социально-экономического поведения, социальных представлений о профессионально-образовательных траекториях, путях и способах построения карьеры. С целью содержательного осмысления и понимания проблемы влияния современного кризиса на изменение ранее освоенных моделей социально-экономического поведения сотрудниками Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС в мае 2020 г. были проведены углубленные интервью с 24 респондентами, проживающими в региональных столицах Приволжского Федерального округа: Самара, Уфа, Ижевск, Оренбург, Нижний Новгород, Киров, Саратов, Пермь, Пенза, Йошкар-Ола, Ульяновск, Казань. Среди респондентов (30-55 лет, имеющие профессиональное образование и использующие его в работе, оценивающие свою профессиональную карьеру как «успешная» или «относительно успешная») были выделены две группы: 1. Работающие по найму – 12 интервью 2. Фрилансеры (индивидуальные предприниматели, самозанятые) – 12 интервью. Разделение респондентов на две группы по статусу занятости обусловлено исходным допущением о том, что оценка общего социально-экономического контекста, а также установки в отношении осуществления экономических практик, понимание способов адаптации к существующим условиям, в значительной степени связаны со статусом занятости. Условно с точки зрения уровня образования, дохода, профессионального статуса, самооценки социального положения респондентов можно отнести к «среднему классу». Исследователи придерживаются той точки зрения, что «среднему классу» присущи следующие функции:
  1. Экономические: поставщик высококвалифицированной рабочей силы; экономический донор (уплачивает налоги); создает спрос на потребительском рынке; рациональный инвестор; пополнение малого и среднего бизнеса.
  2. Функция социального стабилизатора.
  3. Политические функции: носитель демократических ценностей, активный и рациональный избиратель; гарант стабильности развития государства; социальный контролер органов государственной власти и местного самоуправления.
  4. Социальная функция проводника инновационных форм социально-экономической деятельности.
  5. Культурно-образовательные функции: интегратор, хранитель и распространитель ценностей, норм, традиций и законов обществ [Авраамова 2008; Григорьев 2001; Средние классы…2003; Средний класс…2009].
Можно предположить, что существующий экономический кризис мог оказать определенное влияние на реализацию тех или иных функций среднего класса. Представление результатов анализа и интерпретации глубинных интервью подчинено определенной логике, обусловленной задачами исследования, среди которых особое внимание обращено на выявление восприятия и оценки респондентами кризисной ситуации, ее влияния на ощущение стабильности социально-экономического положения, оценку рисков потери работы, снижения достигнутого уровня материального положения и статуса и т.п. В качестве методологической основы для интерпретации содержания глубинных интервью представляется целесообразным обратиться к наследию феноменологической социологии А. Шютца и философии М. Хайдеггера [Титов 2019]. Для А. Шютца предметом исследования является процесс социального познания и конституирования «жизненного мира». Интенциональность как сущностное качество активного познающего субъекта ориентирована на определение себя по отношению к социальной реальности. «Жизненный мир» человека как сфера его повседневности переживается им как результат взаимодействия с другими, на основе чего формируется «естественная установка» на реальность. Поскольку люди наделены способностью к интерпретации себя и мира, то этот мир оказывается достаточно пластичным для социального конструирования реальности. В основе социального познания лежат механизмы типизации и идеализации, определяющие возможности осуществления тех или иных практик. «Мир рабочих операций» задается двумя типами мотивов – мотивы «для того, чтобы» и «потому, что». У Хайдеггера в отличие от Шютца познание уходит на второй план по отношению к «бытию в мире». Рефлексия возникает только в случае нарушений, сбоев в практической деятельности человека. Человек в мире повседневности осуществляет те или иные практики, руководствуясь скорее имплицитным знанием, приобретаемым в процессе социализации в определенном социально-культурном контексте.; его связывает с миром освоенный им как само собой разумеющийся нормативный порядок. Социальное бытие человека проявляется в его практической ориентации на мир, умении компетентно использовать подручные вещи, не задумываясь понимать себя и свое окружение, говорить, что ожидают услышать другие – умении быть с другими в мире. Экзистенциальным выражением этой практической ориентации в мире является «забота», «озабоченность» решением повседневных практических проблем. Практическая деятельность у Хайдеггера определяется влиянием норм и представлений о «должных» или «правильных» путях и целях, которые диктует культурный контекст социума. «Социальная онтология» М. Хайдеггера позволяет прийти к пониманию социально-культурного фона путем выявления представлений о том, что респонденты рассматривают в качестве «естественного», «нормального». Идея о существовании человека в мире как его способности справляться с практическими жизненными вопросами дает возможность понять, что в данной социальной среде, обществе в целом признается в качестве «умения быть», что понимается под «правильным» образом жизни, «правильными» практиками. Концепция «заботы» предоставляет возможность приблизиться к пониманию того, что волнует или тревожит человека, занимающего ту или иную социальную позицию. Выделенные Хайдеггером мотивы «для того, чтобы» и «ради того, чтобы» расширяют границы понимания того, как человек в данном социальном контексте видит свои практические задачи, а также то, в чем могут состоять его предельные цели существования в мире. Кроме того, при интерпретации содержания глубинных интервью представляется целесообразным обращение к методологии анализа нарративов, поскольку интервью обычно содержат те или иные биографические описания в определенном временном и социальном контексте [Робертс 2004]. Интервью содержат интерпретации респондентами своей истории становления, описание карьерных траекторий, определенных драматических событий, через которые раскрывается личная и социальная идентичность респондента. Нарратив опирается на те ли иные преобладающие в обществе социокультурные дискурсы, верования, идеологии. Нарративы могут отражать реакции респондентов на те или иные социально-экономические процессы, кризисные ситуации. Содержание нарративов позволяет описывать жизненный мир повседневности респондентов в различных социальных средах (семья, работа, отдых, хобби, соседи и т.п.), определять те ресурсы (формы капиталов: экономический, социальный, культурный, административный), которые задействует человек для решения своих практических задач. Излагаемые в нарративах описания событий жизни человека выстраиваются в определенную последовательность событий, которые могут описываться в различных оценочных формах: стабильность, прогресс или регресс [Gergen 1999; Gergen, M.M., Gergen, K.J. 1984]. Форма представления нарратива также может немало сообщить о доминирующих в той или иной среде и социуме в целом культурных установках, стереотипах и т.п.

Система Orphus

Загрузка...
Вверх