Все
 
 
 


Гуманитарное влияние во внешней политике: ресурсы, каналы, инфраструктуры
 
Код статьиS086904990012324-8-1
DOI10.31857/S086904990012324-8
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Сутырин Вячеслав Валерьевич 
Должность: проректор по международной деятельности
Аффилиация: Государственный академический университет гуманитарных наук (ГАУГН)
Адрес: Российская Федерация, Москва
Название журналаОбщественные науки и современность
ВыпускНомер 5
Страницы5-20
Аннотация

Статья нацелена на решение научной проблемы концептуализации понятия гуманитарного влияния в международных отношениях. Обосновывается недостаточность существующих понятийных средств, в том числе мягкой силы и публичной дипломатии, для системного исследования гуманитарного измерения внешней политики. Выявлены теоретические ограничения концепции мягкой силы, предложено понятие гуманитарной политики и дано описание структуры процесса гуманитарного влияния. Приведена классификация основных каналов реализации гуманитарной политики, включающая публичную дипломатию, образование и социализацию, нормы и стандарты, международную помощь, массмедиа, лоббизм, смену режимов. Отмечено, что на практике преобладают гибридные каналы и инструменты влияния. Так, оказание внешней помощи обусловливается политическими шагами правительства целевой страны, открытием внутреннего рынка для корпораций страны-донора, принятием технических стандартов, закупкой зарубежного оборудования и т.д. Предложена типология внешнеполитических ресурсов гуманитарной политики, включающая инфраструктурный, дипломатический, социокультурный, регулятивный, идеологический ресурсы. Практическая стратегия и тактика гуманитарной политики государства определяется не столько абстрактными концепциями и доктринами, сколько доступностью конкретных видов ресурсов. Обозначены различия между гуманитарным влиянием и сотрудничеством. На исторических и современных примерах охарактеризованы различные модальности отношений, складывающихся между странами в гуманитарной сфере. Отмечено значение фактора международного и внутриполитического контекста с точки зрения действенного применения гуманитарных инструментов. Сделан вывод, что для проведения гуманитарной политики критическое значение приобретает инфраструктура как совокупность институтов, технологий, кадров, организаций, средств коммуникации и координации между ними. От качества инфраструктуры, ее разветвленности и связанности с адресными группами зависит эффективность гуманитарной политики. Инфраструктура гуманитарного влияния не создается или копируется произвольно, но зависит от исторического опыта и сложившейся системы управления внутри государства-субъекта, в значительной степени является проекцией внутриполитических подходов на внешний контур. Заимствования широко распространены на уровне конкретных операционных подходов и техник влияния, но в меньшей степени на уровне принципов и структурных характеристик управления инфраструктурой, включающих как более плюралистические организационные модели частно-осударственного партнерства, так и более государство-центрические варианты.

Ключевые словагуманитарное влияние, мягкая сила, публичная дипломатия, культурная дипломатия, сотрудничество, инфраструктура, внешняя политика
Источник финансированияпри финансовой поддержке в рамках выполнения государственного задания ГАУГН по теме “Современное информационное общество и цифровая наука: когнитивные, экономические, политические и правовые аспекты” (FZNF-2020-0014).
Получено04.11.2020
Дата публикации11.11.2020
Кол-во символов42270
Цитировать  
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.
1 Проблематика мягкой силы и публичной дипломатии как средства ее реализации остается одной из активно обсуждаемых тем в рамках теории международных отношений. Гуманитарный инструментарий редко приводит к зримым политическим эффектам, если применяется в отрыве от других внешнеполитических инструментов. Это питает многолетние споры между скептиками и оптимистами мягкой силы, которые часто оставляют в тени изучение механизмов и практического опыта гуманитарной политики [Громыко 2014]. Продолжаются дискуссии об эффективности “российской мягкой силы”, представлены различные точки зрения: от негативных до оптимистичных оценок, вплоть до возможности конструирования консервативного образа будущего [Андреев 2016]. Большинство ученых согласны, “почему” мягкая сила важна, но до сих пор недостаточно ясности в вопросе “как” она применяется и наращивается [Katzenstein 1996, с. 504]. Определение мягкой силы через “привлекательность” и “формирование предпочтений” не содержит аналитических категорий, позволяющих проводить оценку эффективности [Lukes 2005]. Активное применение технологий мягкой силы значительно обогнало теоретическую проработанность концепции [Ганощенко 2017] ― не хватает целостной картины предметного поля. Гуманитарная тематика в последние десятилетия все более активно использовалась для обоснования внешнеполитического курса США и ЕС. Понятие “мягкая сила” и даже возникший значительно раньше термин “публичная дипломатия” получили широкое международное распространение после роспуска СССР [Барсенков 2015]. Дж.Най подчеркивал, что публичная дипломатия как практика мягкой силы была необходимой составляющей победы в холодной войне [Nye 2008]. Предлагались и новые термины ― умная сила, вовлечение ― но парадигма остается прежней.
2 Политизация данных понятий и их повсеместное публицистическое применение привело к широкому признанию их ограниченности для решения задач научных исследований [Hall 2010; Layne 2010]. Вместе с тем гуманитарный инструментарий все шире применяется на практике, на постсоветском пространстве он стал одним из главных средств распространения влияния Евросоюза [Смирнов 2018]. В этой связи актуальной является задача изучения конкретных механизмов и методов применения мягкой силы, поиск оптимальных форм деятельности на этом направлении, учитывающих как международный опыт, так и национальную специфику [Неймарк 2016]. Проблема заключается в том, что постулируется универсальный характер концепции мягкой силы, хотя и не отрицается, что законодателем мод выступают США. Вместе с тем теория мягкой силы не проясняет конкретные инструменты влияния и причинно-следственные связи, а исходит из абстрактной категории “привлечения на свою сторону” [Layne 2010]. Фактически, мягкая сила нередко служит универсальным понятием, заменяющим (маскирующим) в теоретическом анализе изучение комбинации различных средств внешнеполитического воздействия, в том числе вполне осязаемых, материальных и силовых [Soft Power and Diplomacy… 2020]. Как отмечал британский дипломат Р.Купер, “мягкая сила ― это бархатная перчатка, под которой всегда железный кулак” [Cooper 2004]. Целесообразно не углубляться в дискуссии о термине “мягкая сила”, а “отойти от объекта” и взглянуть на него с другого ракурса. Автор предлагает использовать в качестве базового более широкое понятие гуманитарного влияния, определяемое как воздействие на внешнюю и внутреннюю политику целевой страны через посредство общественных групп и институтов. Речь идет прежде всего о государствах как субъектах данной деятельности. Понятием более высокого уровня выступает гуманитарная политика, которая объединяет влияние как одностороннее воздействие, и сотрудничество как взаимодействие на основании общих целей между несколькими субъектами. Гуманитарное влияние может быть как прямым, целенаправленным, так и косвенным, основанным на подражании, тогда как гуманитарная политика ― это совокупность целенаправленных мер, хотя, как правило, не полностью централизованных даже в рамках одного государства и включающих инструменты непрямого воздействия.

Всего подписок: 1, всего просмотров: 794

Оценка читателей: голосов 0 

1. Андреев А.Л. (2016) “Мягкая сила”: аранжировки смыслов в российском исполнении. Полис. Политические исследования. №5. C.122–133.
2. Барсенков А.С. (2015) Продвижение правозащитной проблематики как элемент “мягкого” воздействия стран Запада на государства соцлагеря в годы “холодной войны”. Применение “жесткой” и “мягкой” силы во внешнеполитических целях. Под ред. А.А. Кокошина, Ан.А. Громыко. Москва: Изд-во Московского университета. С.316–333.
3. Ганощенко А.А. (2017) “Мягкая сила”: добровольное взаимодействие и доступ к ресурсам. Международная жизнь. 2017. №8. C.175–188.
4. Громыко Ан.А. (2014) “Мягкая сила” и сила права: к постановке проблемы. Вестник Московского университета. Серия 25. Международные отношения и мировая политика. №3. С.3–17.
5. Дюверже М. (2018) Политические партии. М.: Академический проект.
6. Коллинз Р. (2015) “Балканизация” или “американизация”: геополитическая теория этнических изменений. Макроистория: Очерки теории большой длительности. М.: УРСС: Ленанд. С.131–195.
7. Манн М. (2018) Источники социальной власти. Т.2. Кн.1. М.: Издательский дом “Дело” РАНХиГС.
8. Неймарк М.А. (2016) Дилеммы “мягкой” и “жесткой” силы: к урокам украинского кризиса. Проблемы постсоветского пространства. №1. С.5–37.	Пименова Е.В. (2017) Закат “мягкой силы”? Эволюция теории и практики soft power. Вестник МГИМО-Университета. №1. С.57–66.
9. Смирнов В.А. (2018) “Борьба интеграций” на постсоветском пространстве: гуманитарное измерение. Современная Европа. №6. С.51–61.
10. Сутырин В.В. (2020) Трансформация Восточного партнерства ЕС после 2014 года. Современная Европа. № 2. С. 111–122.
11. Фурсенко А.А. (2016) Династия Рокфеллеров. М.: Издательский дом “Дело” РАНХиГС. С.248–260; 315–320.
12. Хейфец Л.С., Хейфец В.Л. (2019) Коминтерн и Латинская Америка: люди, структуры, решения. М.: Политическая энциклопедия. С.7–13.
13. Хрусталев М.А. (2015) Анализ международных ситуаций и политическая экспертиза. М.: Аспект-пресс.
14. Aksartova S. (2009) Promoting Civil Society or Diffusing NGOs. Heydemann S., Hemmack D. (eds.) Globalization, Philanthropy, and Civil Society. Bloomington: Indiana Univ. Press. Pp. 160–191.
15. Burlyuk O., Shapovalova N. (2017) “Veni, vidi, …  vici?” EU performance and two faces of conditionality towards Ukraine. East European Politics. Vol.33. No.1. Pp. 36–55.
16. China's Impact On The U.S. Education System (2019) Staff Report of Permanent Subcommittee On Investigations. United States Senate (https://www.hsgac.senate.gov/imo/media/doc/PSI%20Report%20China's%20Impact%20on%20the%20US%20Education%20System.pdf.). 
17. Cooper R. (2004) ‘Hard power, soft power and the goals of diplomacy’. D. Held and M. Koenig-Archibugi (eds.) American Power in the 21st Century. Cambridge: Polity Press. P.167–180.
18. Cull N. (2020) Public Diplomacy: Seven lessons for its future from its past. Branding and Public Diplomacy. No.6. Pp.10–17.
19. Cull N. (2008a) Public Diplomacy: Taxonomies and Histories. The Annals of the American Academy of Political and Social Science. Vol. 616. P. 41.
20. Cull N. (2008b) Public diplomacy: The evolution of a phrase. N.Snow, P.Taylor (eds.) The Handbook of Public Diplomacy. London, Routledge. Pp. 19–24.
21. Ferguson N. (2003) Power. Foreign Policy. No. 134. Pp.18–24.
22. Hall T. (2010) A Critical Examination of Soft Power as an Analytical Category. The Chinese Journal of International Politics. Vol. 3. Pp. 189–211.
23. Huntington S. (1973) Transnational Organizations in World Politics. World Politics. Vol. 25. No. 3. Pp. 333–368.
24. Katzenstein M. (1996) The Culture of National Security: Norms and Identity in World Politics. Columbia Univ. Press.
25. Kelley J. (2009) Between “Take-offs” and “Crash Landings”: Situational Aspects of Public Diplomacy. N.Snow, P.Taylor (eds.). Routledge Handbook of Public Diplomacy. London: Routledge.
26. Layne C. (2010) The unbearable lightness of soft power. Soft Power and US Foreign Policy Theoretical, Historical and Contemporary Perspectives. Ed. by Parmar I., Cox M. New York: Routledge.
27. Lukes S. (2005) Power and the battle for hearts and minds. Journal of International Studies. Vol. 33. Pp. 477–493.
28. Matsuda T. (2007) Soft Power and Its Perils: U.S. Cultural Policy in Early Postwar Japan and Permanent Dependency. Stanford: Stanford Univ. Press.
29. Nye J. (2008) Public Diplomacy and Soft Power. The Annals of the American Academy of Political and Social Science. Vol. 616. Pp. 94–109.
30. Parmar I. (2012) Foundations of the American Century: The Ford, Carnegie, and Rockefeller Foundations in the Rise of American Power. New York: Columbia Univ. Press.
31. Parmar I. (2018) Transnational elite knowledge networks: Managing American hegemony in turbulent times. Security Studies. No. 3. Pp. 532–564.
32. Pisarska K. (2016) The Domestic Dimension of Public Diplomacy: Evaluating Success through Civil Engagement. Palgrave Macmillan.
33. Scott-Smith G. (2008) Mapping the undefinable: Some thoughts on the relevance of exchange programs within international relations theory. Annals of the American Academy of Political and Social Science. Vol. 616. P.181.
34. Soft Power and Diplomacy (2020) Ed.by B.Heing. New York: Greenhaven Publishing.

Система Orphus

Загрузка...
Вверх