All
 
|
 
 


The era of «imaginary authoritarianism»
 
PIIS086956870016238-2-1
DOI10.31857/S086956870016238-2
Publication type Article
Status Published
Authors
Valeriy Zhuravlev 
Affiliation: Moscow State Regional University
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameRossiiskaia istoriia
EditionIssue 4
Pages179-182
Abstract

          

Keywords
Received21.05.2021
Publication date10.08.2021
Number of characters10751
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной
1 Споры об истоках отечественного конституционализма и парламентаризма и о природе политической системы, сложившейся в результате реализации начал Манифеста 17 октября 1905 г., приобрели в современной историографии весьма оживлённый характер. Исследователи пишут вслед за М. Вебером1 про «мнимый конституционализм», о «дуалистической монархии» или о некоем межеумочном этапе на пути к утверждению конституционных порядков и норм (на чём настаивал в своё время кадет В.А. Маклаков). Как компромиссный вариант используется дефиниция «думская монархия» с размытым пониманием её внутреннего содержания. 1. Вебер М. О буржуазной демократии в России // Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т. II. М., 1997. С. 39–40.
2 Что же касается государственного строя, существовавшего в Российской империи до 1906 г., то ещё сохраняется тенденция характеризовать его тривиальным термином «самодержавие» в его якобы неизменном, устоявшемся и «проверенном» веками понимании. Труд К.А. Соловьёва даёт уникальную возможность «окунуться» в глубины повседневного существования и жизнедеятельности политического организма России, пережившего за четверть столетия два одинаково сокрушительных, хотя и разнородных, потрясения: 1 марта 1881 г. и 17 октября 1905 г. Монография раскрывает обстановку, возникшую между этими судьбоносными испытаниями царского режима на жизнеспособность, прочность и выживаемость.
3 При этом сам автор отмечает: «Разговор о поздней Российской империи обычно сводится к вопросу: почему она пала в 1917 г.? Вопрос можно поставить по-иному: почему столь сложно организованное, внутренне противоречивое образование так долго существовало и даже динамично развивалось на протяжении ХIХ – начала ХХ в.?» (с. 339).
4 Размышляя об этом, Соловьёв делит свою монографию на три главы: «Понятия», «Институты», «Практики». Их стройная и логически выверенная последовательность позволяет поэтапно анализировать несущие конструкции империи, которая объективно созрела (и перезрела) для серьёзного и неотложного реформирования, но слишком долго и непоследовательно осознавала это. Так долго, что практически силой вырванный у царя 17 октября 1905 г. манифест застал её властную верхушку в состоянии разброда.
5 Три кита, на которых держалась (но уже не покоилась) имперская власть – самодержавие, закон, реформы (нацеленные в их консервативном варианте на сохранение существующего порядка), – рассматриваются в книге в «режиме историзма». В соответствии с ним «любой важный термин, любой характерный оборот становятся подлинными элементами нашего познания лишь тогда, – как подчёркивал в своё время Марк Блок, – когда они сопоставлены с их окружением, снова помещены в обиход своей эпохи, среды или автора, а главное, ограждены – если они долго просуществовали – от всегда имеющейся опасности неправильного, анахронистического истолкования»2. Такой подход позволяет автору показать, как время безжалостно подтачивало эти три фундаментальные опоры, некогда служившие гарантами незыблемости империи, но теперь превращавшиеся в средства её разрушения. 2. Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М., 1973. С. 91.

Number of purchasers: 0, views: 672

Readers community rating: votes 0 

1. Blok M. Apologiya istorii, ili Remeslo istorika. M., 1973. S. 91.

2. Veber M. O burzhuaznoj demokratii v Rossii // Antologiya mirovoj politicheskoj mysli. V 5 t. T. II. M., 1997. S. 39–40.

Система Orphus

Loading...
Up