Размышления о социальной стратификации России/СССР в ХХ в.

 
Код статьиS086956870013453-9-1
DOI10.31857/S086956870013453-9
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Аффилиация: Институт истории Сибирского отделения РАН
Адрес: Российская Федерация, Новосибирск
Название журналаРоссийская история
ВыпускВыпуск 1
Страницы163-168
Аннотация

         

Ключевые слова
Получено26.08.2020
Дата публикации18.03.2021
Кол-во символов19501
Цитировать  
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.
1 Социальная стратификация объединяет исследователей социогуманитарных наук по своему объекту и разъединяет/дифференцирует их по применяемым подходам и методам. Из весьма квалифицированно выполненного авторами обзора (раздел I) следует, что по своему объекту – это поле деятельности прежде всего социологии и истории. Безусловно, историки не являются простыми «реципиентами» инструментария социальных наук, адаптируя его к целям своих исследований, а выступают творческими посредниками между эмпирическими данными источников о прошлом и теориями, моделями, схемами, в которых оно описывается. Грань между дисциплинами достаточно проницаемая: об этом говорят творческие биографии О.И. Шкаратана, В.Э. Шляпентоха, А.С. Ахиезера и ряда других учёных, предложивших свои модели изучения отечественной социетальной системы в её исторической динамике, свободно оперируя методами обеих наук. При этом очевидно, что структурирование уровней «социального» (макро-, мезо-, микроуровни) остаётся прерогативой социологии. Безусловно, важнейшей остаётся проблема адекватной адаптации историками разработанного социологами инструментария для своих потребностей.
2 Так, широко ныне распространённый среди историков подход к рассмотрению социоструктурной динамики России/СССР с позиций социального конструирования, или социальной инженерии, т.е. с позиций целей власти по переструктурированию общества «под себя», имеет свои возможности и ограничения. Во все времена существовала и трансформировалась политика государства по регулированию социальных процессов в направлении соотнесения интересов власти и групп общества. Это, с одной стороны, учёт социального, демографического, трудового потенциалов населения, стратегии и практики его использования для нужд и целей государства. Но, с другой стороны, есть такие объективно идущие в обществе процессы, как социальная мобильность, миграция, маргинальность, обусловленные интересами больших, средних и малых групп населения, а не только государственными интересами и потребностями. В каждом из названных выше феноменов есть свои грани, измерения которых необходимы. Социальная мобильность – это и процесс, и политика в данной сфере в их очень сложном сочетании. То же следует сказать о миграции и маргинальности. Политика в отношении социальных процессов может приобретать формы содействия и воздействия, может быть наблюдательной/корректирующей/мобилизационной/принудительной, в зависимости от понимания и оценки ситуаций институтами власти.
3 На наш взгляд, применительно к постреволюционной эпохе, или, как сейчас её принято обозначать, раннесоветской (именно о ней, прежде всего, далее пойдёт речь), исследователи имеют дело с громадными амбициями власти в области социальной инженерии и возможностями их осуществления, учитывая реальное состояние отечественного социума и реакцию различных общностей на политику государства. На входе в эпоху мы имеем, воспользовавшись метафорой М. Левина, «общество зыбучих песков», перед Великой Отечественной войной видим уже достаточно жёстко стратифицированную социальную систему, именуемую «советским обществом». Насколько закреплённую, настолько и подвижную, где интенсивность социальной динамики столь значительна, а доля переходных, маргинальных групп и состояний столь высока, что масштабы социальной текучести заставляют власть действовать на практике всё более жёсткими методами. Представляется, что социальную политику сталинского режима можно характеризовать как разрыв между продекларированными целями и ожидавшимися результатами, и результатами непреднамеренными, т.е. последствиями их реализации. Под данным углом зрения и выскажем некоторые суждения, возникшие в ходе знакомства с рядом глав коллективной работы.

Всего подписок: 0, всего просмотров: 350

Оценка читателей: голосов 0

1. Изменения социальной структуры советского общества. 1921 – середина 30-х годов. М., 1979.

2. Изменения социальной структуры советского общества. Октябрь 1917–1920. М., 1976.

3. Маргиналы в советском социуме. 1930 – середина 1950-х гг. М., 2018.

4. Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы). М., 2018.

5. Материалы февральско-мартовского пленума ЦК ВКП (б) 1937 г. // Вопросы истории. 1993. № 6. С. 5.

6. Мельников С.М. Особый контингент в системе Дальстроя // Колыма. 1993. № 3. С. 37–39.

7. Оруэлл Дж. 1984. М., 1989. С. 150.

8. Оруэлл Дж. Скотный двор. Эссе. М., 2016. С. 236.

9. Судебный процесс «Промпартии» 1930 г.: подготовка, проведение, итоги. Кн. 2. М., 2017. С. 156–162, 174–178.

10. Шкаратан О.И. Этакратизм и российская социетальная система // Общественные науки и современность. 2004. № 4. С. 49–62.

Система Orphus

Загрузка...
Вверх