«Дело Сухомлинова» – обвинение и осуждение бывшего военного министра за недостаточную подготовку вооружённых сил империи, казнокрадство и государственную измену (шпионаж в пользу Германии и Австро-Венгрии) – стало одним из наиболее громких скандалов, разразившихся в России в самый разгар Первой мировой войны и способствовавших дискредитации царя и росту революционных настроений в обществе. «Ну и храброе у вас правительство, – говорил в 1916 г. товарищу председателя Государственной думы А.Д. Протопопову министр иностранных дел Великобритании лорд Э. Грей, – раз оно решается во время войны судить за измену военного министра»¹ . Решение это было принято во многом благодаря особому чрезвычайному учреждению – «Верховной комиссии для всестороннего расследования обстоятельств, послуживших причиной несвоевременного и недостаточного пополнения запасов воинского снабжения армии», которая была создана в июле 1915 г. во время «Великого отступления». На основании собранных ею материалов, рассмотренных в ходе показательного судебного процесса, генерал В.А. Сухомлинов 12 сентября 1917 г. был осуждён Чрезвычайной комиссией Временного правительства на бессрочную каторгу. После этого он недолго отбывал наказание в «Крестах», пока 1 мая 1918 г. его не амнистировали большевики (как достигшего 70-летнего возраста). В октябре того же года Владимир Александрович эмигрировал в Германию, где в 1926 г. умер в нищете, оболганный и проклятый современниками. Присутствовавший на его похоронах генерал В.Н. Воейков, дворцовый комендант Николая II, вспоминал: «Когда тело его было предано земле на русском кладбище, совершавший богослужение архиерей сказал у могилы несколько тёплых слов, которыми выразил сострадание к человеку, видевшему за последние годы своей жизни так много горя. Нашёлся милый соотечественник, к великому возмущению присутствующих, даже в такую минуту возразить архиерею в резкой форме и сказал по адресу покойного несколько грубых слов. Этот факт свидетельствует о том, как сильно действует на людей массовый психоз, заставляя их повторять с чужих слов то, о чём они ровно никакого понятия не имеют и в чём даже разобраться не хотят»²

В дальнейшем обстоятельства «дела Сухомлинова» практически не исследо- вались. Советские историки, как правило, лишь повторяли обвинительные за- ключения двух комиссий, добавляя туда изрядную долю недостоверных сплетен и слухов3 . В сталинском «Кратком курсе» и слухов³ . В сталинском «Кратком курсе» прямо указывалось, будто «уже во время войны раскрылась измена царского военного министра Сухомлинова, оказавшегося связанным с немецкими шпионами». При этом утверждалось, что «Сухомлинов выполнял задание немецкой разведки – сорвать снабжение фронта снарядами, не давать фронту пушек, не давать снарядов»⁴ . Между тем историки-эмигранты, писавшие про это запутанное дело, отмечали, что Владимир Александрович стал жертвой спланированного заговора, а его «измена» и некомпетентность – не более чем миф⁵ . В конце XX – начале XXI в. к схожим выводам пришли историки У. Фуллер, О.Р. Айрапетов, Е.В. Бей и А.В. Евдокимов, тщательно изучившие сфабрикованное контрразведкой с санкции вел. кн. Николая Николаевича «дело Мясоедова», тесно связанное с «делом Сухомлинова»⁶ . В книгах Фуллера и Бея «делу Сухомлинова» были посвящены особые разделы. Однако в них лишь кратко упоминалось о деятельности комиссии генерала Н.П. Петрова⁷ . Её материалы⁸ остаются практически неисследованными, и это не позволяет в полной мере понять, что она собой представляла и каким образом стала собственно «Сухомлиновской комиссией».