All
 
|
 
 


Specifics and Actors of the Drone Warfare
 
PIIS086904990015733-8-1
DOI10.31857/S086904990015733-8
Publication type Article
Status Published
Authors
Natalia Balakleets 
Occupation: Associate Professor at the Department of Philosophy
Affiliation: Samara State Technical University
Address: 443100 Russian Federation, Samara, Molodogvardeyskaya Street, 244
Journal nameObshchestvennye nauki i sovremennost
EditionIssue 5
Pages116-128
Abstract

The article reveals the features of modern military conflicts waged with the use of unmanned aerial vehicles (drones). Author traces the transformation of identity of fighters participating in high-tech wars. While the identity of combatants in conventional wars can be described with “killing- being killed” structure, post-heroic drone warfare leads to the formation of a split identity: on the one hand, a combatant reliably protected from mortal risks and threats, on the other hand, his defenseless victim. Author also studies the features of panoptic surveillance carried out with the drones. It is shown that modern war is entering the phase of unprecedented asymmetric confrontation, which cannot be overcome solely by technical means.

Keywordswar, drones, post-heroic society, panoptism, asymmetric armed conflict, armed violence, fighter's identity
Received30.06.2021
Publication date29.10.2021
Number of characters35499
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной

Table of contents

Идентичность бойца: убийца и убиваемый
Война дронов: убийцы и жертвы деантропологизированного насилия
Паноптизм дронов: «надзирать и уничтожать»
Возможна ли симметризация асимметричного насилия: перспективы высокотехнологичной войны
1 Современные войны и вооруженные конфликты характеризуются неоднородностью задействованных в них участников и технических средств. Тем не менее за данным многообразием обнаруживается четкая тенденция деантропологизации войн, которая проявляется в делегировании комбатантами своих функций «умному» оружию. Так называемые постгероические общества [Люттвак 2012, 11-12], [Münkler 2007], [Мюнклер 2018, 156-192] отказываются от массового рекрутирования солдат на поля сражений и стремятся к решению политических конфликтов с помощью бескровных для себя (но не для своих противников) способов.
2 В рамках развития постгероической войны в повседневную боевую практику внедряют беспилотные летательные аппараты (дроны), которые провоцируют целый комплекс проблем – от сугубо технологических, которые связаны с трудностями разработки и эффективного использования нового вида оружия, до морально-этических, которые сопряжены с оценкой вооруженного насилия с использованием дронов через призму критериев справедливой войны.
3 Данная статья ставит перед собой цель исследовать особенности и перспективы военных действий с применением БПЛА, что предполагает их сравнение с традиционными технизированными войнами. Особое внимание уделяется раскрытию философско-антропологических, социальных и этических аспектов внедрения дронов в современную военную практику. Также в статье раскрывается , как использование дистанционно управляемого оружия трансформирует способы осуществления военной разведки и приемы ведения военных действий, а также разрушает традиционную идентичность бойцов.
4

Идентичность бойца: убийца и убиваемый
5 Солдат на войне выступает в двух ипостасях: он одновременно убивающий и убиваемый. Выражаясь словами одного из армейских офицеров, эту мысль можно сформулировать так: «для солдата, который сражается в условиях классической войны, вопрос о том, убивает он или убивают его, поставлен неправильно. Ибо человек на фронте живет в длительном состоянии самообороны. Он убивает, и его убивают» [Kühne 2004, 45]. Если из солдатского modus vivendi будет исключена первая ипостась – убивающего – он станет беззащитной жертвой, лишенной возможности для самообороны. Если же исключить вторую ипостась , солдат превратится в циничного и беззастенчивого убийцу. Возможность и право убивать на войне санкционированы готовностью пожертвовать собственной жизнью.
6 Раскол двойственной идентичности бойца возможен, на взгляд автора, как в условиях самой войны (in bello), так и при выстраивании дискурса о войне (ante bellum или post bellum). В ситуации in bello идентичность бойцов расщепляется из-за крайней степени асимметрии воюющих сторон, которая обусловлена разным уровнем их технической оснащенности и боевой подготовки. В ситуациях ante bellum или post bellum создаются дискурсы о военных событиях, которые раскалывают двойственную идентичность бойцов. С одной стороны, данный раскол происходит при виктимизации комбатантов, когда акцент делают на их страданиях и насильственной смерти (подобная виктимизация, как будет показано далее, связана с героизацией воина, жертва которого добровольна ). С другой стороны, двойственная идентичность бойца разрушается при демонизации солдат и военачальников враждебной или собственной армии и разоблачении героических мифов, которые некогда служили важнейшим ментальным источником и стимулом военной деятельности [Hüppauf 1993, 43]. Дегероизация и демифологизация войны (даже оборонительной) приводит к ее интерпретации как преступного деяния – в указанном случае конститутивными событиями нарративов о войне оказываются исключительно акты насилия и убийства, которые вершатся ее участниками. В данной связи уместно вспомнить о знаменитом антимилитаристском высказывании К. Тухольского «солдаты – убийцы», которое применяется ко всем комбатантам и вскрывает насильственный и преступный характер абсолютно любой войны [Kühne 2004, 16] .

Number of purchasers: 0, views: 397

Readers community rating: votes 0 

1. Balakleets N.A. (2018) Zrenie i vlast': prostranstvo za granicami panoptikona [Vision and Power: the Space beyond the Borders of the Panopticon] In: Filosofiya i kul'tura. no. 9, pp. 46–58.
2. Bauman Z. (2008) Tekuchaya sovremennost' [Liquid Modernity]. Saint-Petersburg: Piter.
3. Bauman Z., Lyon D. (2013) Daten, Drohnen, Disziplin. Ein Gespräch über flüchtige Überwachung [Liquid Surveillance: A Conversation]. Frankfurt am Mein: Suhrkamp.
4. Berdyaev N.A. (1952) Ekzistencial'naya dialektika bozhestvennogo i chelovecheskogo [The Existential Dialectic of the Divine and the Human]. Paris: YMCA-press.
5. Bröckling U. (2016) Drohnen und Helden [Drones and Heroes]. In: Helden – Heroisierungen – Heroismen. Bd. 4. Vom Weihegefäß zur Drohne. Kulturen des Heroischen und ihre Objekte. Würzburg: Ergon-Verlag GmbH. pp. 291–301.
6. Chamayou G. (2020) Teoriya drona [A theory of the Drone]. Moscow: Ad Marginem Press, Muzej sovremennogo iskusstva «Garazh».
7. Christian A., Cabelly R. (2017). Initial Investigation into the Psychoacoustic Properties of Small Unmanned Aerial System Noise. Hampton: NASA Langley Research Center.
8. Clauzewitz C. (1994) O vojne [On War]. Moscow: Izdatel'skaya korporaciya «Logos»; Mezhdunarodnaya akademicheskaya izdatel'skaya kompaniya «Nauka».
9. Creveld M. van. (2015) Transformaciya vojny [The Transformation of War]. Moscow: IRISEN, Socium.
10. Foucault M. (1999) Nadzirat' i nakazyvat'. Rozhdenie tyur'my [Discipline and Punish: The Birth of the Prison]. Moscow: Ad Marginem.
11. Frau R. (2013) Der Einsatz von Drohnen. Eine völkerrechtliche Betrachtung [The Use of Drones. An International Law Perspective]. In: Vereinte Nationen: German Review on the United Nations. vol. 61. no. 3. pp. 99–103.
12. Haushofer K. (2003) Granicy v ih geograficheskom i politicheskom znachenii [Boundaries in their Geographical and Political Significance]. Klassika geopolitiki, ХХ vek. Moscow: AST. pp. 227–598.
13. Huizinga J. (2010) Teni zavtrashnego dnya [In the shadow of tomorrow]. In: Teni zavtrashnego dnya. Chelovek i kul'tura. Zatemnennyj mir. Saint-Petersburg: Izd-vo Ivana Limbaha. pp. 15–170.
14. Hüppauf B. (1993) Schlachtenmythen und die Konstruktion des «Neuen Menschen» [Battle Myths and the Construction of the «New Man»]. In: Keiner fühlt sich hier mehr als Mensch... Erlebnis und Wirkung des Ersten Weltkriegs. Essen: Klartext. pp. 43–84.
15. Joyce P. (2003) The Rule of Freedom. Liberalism and the Modern City. London, New York: Verso.
16. Jünger E. (2000) V stal'nyh grozah [Storm of Steel]. Saint-Petersburg: Vladimir Dal'.
17. Jünger E. (2008) Nacionalisticheskaya revolyuciya: politicheskie stat'i, 1923-1933 [Nationalist Revolution: Political Articles, 1923-1933]. Moscow: Skimen.
18. Kühne Th. (2004) Massen-Töten. Diskurse und Praktiken der kriegerischen und genozidalen Gewalt im 20. Jahrhundert [Mass killing. Discourses and practices of martial and genocidal violence in the 20th Century]. In: Massenhaftes Töten. Kriege und Genozide im 20. Jahrhundert. Essen: Klartext. pp. 11–52.
19. Kuman'kov A.D. (2020) Vojna v XXI veke [The War in the 21st Century]. Moscow: Izd. dom Vysshej shkoly ekonomiki.
20. Luttwak E. (2012) Strategiya: Logika vojny i mira [Strategy: the Logic of War and Peace]. Moscow: Russkij Fond Sodejstviya Obrazovaniyu i Nauke.
21. Maurer K. (2017) Visual Power: The Scopic Regime of Military Drone Operations. In: Media, War & Conflict. vol. 10. no. 2, pp. 141–151.
22. Münkler H. (2007) Heroische und postheroische Gesellschaften [Heroic and Post-Heroic Societies]. In: Merkur. Deutsche Zeitschrift für europäisches Denken. Bd. 61, H. 8/9. pp.742–752.
23. Münkler H. (2018) Oskolki vojny: Evolyuciya nasiliya v XX i XXI vekah [Shards of War. The Evolution of Violence in the 20th and 21st Centuries]. Moscow: Kuchkovo pole.
24. Obolonkova M.A. (2010) Epizod istorii Velikoj vojny kak element istoricheskoj pamyati evropejcev: Rozhdestvenskoe peremirie 1914 goda [Episode of the History of the Great War as an Element of the Historical Memory of Europeans: the Christmas Truce of 1914]. In: Vestnik Permskogo universiteta. Seriya Istoriya. no. 1 (13), pp. 8–14.
25. Trogemann G. (2014) Der Blick der Drohne [The look of the drone] In: Archäologie der Zukunft. Friedrichshafen: Zeppelin Museum Friedrichshafen. S. 47–71.

Система Orphus

Loading...
Up