Все
 
 
 


Экономические и политико-экономические факторы регуляторной активности в России: анализ в разрезе субъектов нормотворческой инициативы
 
Код статьиS086904990007569-7-1
DOI10.31857/S086904990007569-7
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Павлов Павел Николаевич 
Должность: Старший научный сотрудник Лаборатории системного анализа отраслевых рынков Института отраслевых рынков и инфраструктуры, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС)
Аффилиация: Старший научный сотрудник Лаборатории системного анализа отраслевых рынков Института отраслевых рынков и инфраструктуры, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС)
Адрес: Российская Федерация, Москва
Название журналаОбщественные науки и современность
ВыпускНомер 6
Страницы74-90
Аннотация

В работе на основе методов статистико-лингвистического анализа нормативно-правовых документов исследуются источники регуляторной жесткости нормативно-правовой базы России. Анализ проводится на основе базы данных федеральных законов, указов Президента РФ, постановлений и распоряжений Правительства России, приказов федеральных органов исполнительной власти за 19962018 гг. На базе этого анализа выстроена хронология смены приоритетных направлений повышения регуляторной жесткости в России в 19962018 гг. Показано, что вновь устанавливаемые требования регуляторов, как правило, сконцентрированы в небольшом числе официальных документов. Установлено, что перечень приоритетов регуляторной политики меняется инерционно, наследуются приоритеты регуляторной политики более ранних периодов (path dependence), при этом повышение регуляторной жесткости в финансовом секторе на протяжении всего исследуемого периода являлось одним из приоритетов нормотворческой деятельности высших органов государственной власти в России. Зафиксировано, что повышение регуляторной жесткости российской нормативно-правовой базы на современном этапе обусловлено значительным повышением регуляторной жесткости в общественном секторе: данные процессы получили развитие после начала мирового финансово-экономического кризиса 20082009 гг. Выявлена закономерность повышения регуляторной жесткости документов органов государственной власти на границах электоральных циклов в России. Показано, что одним из факторов проведения “регуляторной гильотины” в России стал устойчивый рост мультипликатора регуляторной жесткости

Ключевые слованормотворческая активность, субъекты нормотворческой инициативы, нормативный акт, регуляторная жесткость, методы статистико-лингвистического анализа
Получено18.12.2019
Дата публикации23.12.2019
Кол-во символов32603
Цитировать  
100 руб.
При оформлении подписки на статью или выпуск пользователь получает возможность скачать PDF, оценить публикацию и связаться с автором. Для оформления подписки требуется авторизация.

Оператором распространения коммерческих препринтов является ООО «Интеграция: ОН»

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.
1 Высокая нормотворческая активность российских органов государственной власти отразилась не только в общественно-политической дискуссии1. Этот феномен постепенно перешел в плоскость научного анализа и стал предметом работ исследователей-экономистов. В российских исследованиях нормотворческой активности выявлены тенденции к возрастанию плотности институциональной среды [Кирдина, Кирилюк, Толмачева, Рубинштейн 2011], обнаружен феномен экономии на масштабах нормотворчества и эффект колеи2 [Кирдина, Рубинштейн 2014]. Появляются работы, исследующие экономические факторы нормотворческой активности на уровне отраслей экономики России [Павлов 2019]. От предшествующих работ данное исследование отличается попыткой выявить экономические и политико-экономические факторы нормотворческой активности на уровне национальной экономики в целом и построить хронологии изменения приоритетов регуляторной политики в России. Выбранный в настоящей работе период 19962018 гг., будучи достаточно неоднородным, предоставляет для этого необходимый эмпирический материал, поскольку включает ряд шоков мировой конъюнктуры, экономических кризисов и несколько электоральных циклов. 1. В частности, в ее ходе спикер Государственной думы VI созыва С. Нарышкин комментировал сравнение высшего законодательного органа с принтером ( >>>> ).

2. Общая проблематика эффекта колеи, или зависимости от траектории предшествующего развития (path dependence), иллюстрируется в [David 1985].
2 Для выбранного периода характерно постепенное изменение баланса в системе разделения властей и повышение роли исполнительной ветви власти (при соответствующем относительном снижении влияния законодательной и судебной ветвей). Доказательство данного тезиса на основе сравнения сроков рассмотрения законов, внесенных различными субъектами нормотворческой инициативы – Президентом России, Правительством России, депутатами Государственной думы, судами – приводится в [Кирдина, Рубинштейн 2014].
3 Кроме того, можно продемонстрировать, что разрыв в динамике нормотворческой активности федеральных органов исполнительной власти (ФОИВ) и правительства России, с одной стороны, и Государственной думы с другой, с начала 2000-х гг. до 2015 г. стремительно нарастал (см. рис.1)3. 3. При этом нужно сделать оговорку, что приказы министерств и ведомств, постановления правительства, будучи подзаконными актами, в общем случае должны оказывать меньшее влияние на объект и предмет регулирования по сравнению с законами.
4
image1

Рис. 1. Количество новых нормативных актов федеральных органов власти в России, принятых в соответствующем году (в ед.). Источник: расчеты по данным Консультант Плюс.
5 Некоторому ограничению нормотворческой функции исполнительной власти (в первую очередь, на уровне министерств и ведомств) послужила разработка в 2013 г. механизмов оценки регулирующего воздействия4, которая с небольшим лагом снизила объемы предложения новых документов от лица ФОИВ. Это, в свою очередь, могло стать началом тенденции по восстановлению баланса между законодательной и исполнительной ветвями власти (по крайней мере, в области формирования итогового содержания нормативно-правовой базы государства). Несмотря на отмеченную неоднородность периода исследования 19962018 гг., можно выделить некоторые универсальные закономерности, которые проявлялись на всем его протяжении. 4. Приказ Минэкономразвития России от 27.05.2013 N 290 “Об утверждении формы сводного отчета о проведении оценки регулирующего воздействия, формы заключения об оценке регулирующего воздействия, методики оценки регулирующего воздействия”.
6 Во-первых, как будет показано далее, приближение к границам электоральных циклов в общем случае способствовало увеличению нормотворческой активности органов власти, что может объясняться как выполнением планов регуляторов по развитию нормативно-правовой базы, так и мотивацией по укреплению действующей модели регулирования (системы правил) в преддверии сложения полномочий. Во-вторых, в российском нормотворчестве отчетливо прослеживается эффект колеи (path dependence). Если в работах предшественников отмечался рост доли поправок в общем числе новых законов и поправок, принятых законодателем [Кирдина, Рубинштейн 2014], и данное количественное соотношение интерпретировалось как эффект колеи, то в настоящей работе с использованием метода статистико-лингвистического анализа нормативных актов обнаружено, что с 2000-го г. в России наблюдалось преимущественное наследование приоритетов регуляторной политики более ранних периодов с отдельными спорадическими новациями. В-третьих, нужно отметить, что появление новаций в списке приоритетов регулирования отчасти обусловлено влиянием глобальных тенденций экономического развития, среди которых можно выделить по крайней мере две: - в начале 2000-х гг. одновременно с ростом мировых цен на энергоносители возросла регуляторная активность в сфере внешней торговли и поддержки экспорта; - повышение регуляторной жесткости российской нормативно-правовой базы на современном этапе было обусловлено значительным ее повышением в общественном секторе: данные процессы получили развитие после начала мирового финансово-экономического кризиса 20082009 гг. Отмечу, что расширенное воспроизводство человеческого капитала одна из функций общественного сектора. Исчерпание традиционных источников роста и среднесрочное замедление темпов роста ВВП в России после прохождения пика мирового финансово-экономического кризиса объясняет данное изменение повестки регулирования.

Всего подписок: 0, всего просмотров: 978

Оценка читателей: голосов 0 

1. Голодникова А., Ефремов А., Комин М., Соболь Д., Цыганков Д., Шклярук М. (2018) Регуляторная политика в России: основные тенденции и архитектура будущего. М.: Центр стратегических разработок (https://www.csr.ru/wp-content/uploads/2018/05/REGULYATORNAYA-POLITIKA-V-ROSSII_INTERNET.pdf). 
2. Дробышевский С.М., Идрисов Г.И., Каукин А.С., Павлов П.Н., Синельников-Мурылев С.Г. (2018) Декомпозиция темпов роста российской экономики в 2007—2017 гг. и прогноз на 2018–2020 гг. // Вопросы экономики. № 9. С.5?31.
3. Дробышевский С.М., Павлов П.Н. (2019) Декомпозиция темпов роста экономики России в 2018–2019 гг. // Экономическое развитие России. № 3. С. 3?7.
4. Каукин А., Павлов П. (2018) Оценка ВВП России в 2017 г. с помощью декомпозиции темпов роста // Экономическое развитие России. № 4. C. 9?13.
5. Кирдина С.Г., Кирилюк И.Л., Толмачева И.В. Рубинштейн А.А. (2011) Российская модель институциональных изменений: опыт эмпирико-статистического исследования // Вопросы экономики. № 11. С. 97?114.
6. Кирдина С.Г., Рубинштейн А.А. (2014) Эффекты path dependence и экономии от масштаба в российском законотворчестве // Вопросы экономики. № 11. С. 58?82.
7. Николаев И. А., Шульга И. Е. (2004) Экономические издержки законотворчества: Аналитический доклад. Москва (http://www.fbk.ru/upload/images/Econom_izdergki_zakonotv.pdf). 
8. Павлов П. (2019) Экономические факторы нормотворческой активности в России // Вопросы государственного и муниципального управления. №2. С. 39?70.
9. Синельников-Мурылев С., Дробышевский С., Казакова М. (2014) Декомпозиция темпов роста ВВП России в 1999–2014 годах // Экономическая политика. № 5. С. 7–37.
10. Ткаченко Н. (2017) Статистический анализ федерального законодательства. М.: Центр стратегических разработок (https://csr.ru/wp-content/uploads/2017/02/Issledovanie_TSSR_statistika-po-zakonoproektam.pdf). 
11. Al-Ubaydli O., McLaughlin P. (2017) RegData: A Numerical Database on Industry-Specific Regulations for all United States Industries and Federal Regulations, 1997–2012 // Regulation and Governance. Vol. 11. No. 1. Pp. 109?123.
12. Bailey J., Thomas D. (2017) Regulating away Competition: the Effect of Regulation on Entrepreneurship and Employment // Journal of Regulatory Economics. Vol. 52. No. 3. Pp. 237?254.
13. Chambers D., McLaughlin P., Stanley L. (2019) Barriers to Prosperity: The Harmful Impact of Entry Regulations on Income Inequality. Public Choice. Vol. 180. No. 1–2. Pp. 165–190.
14. Coffey B., McLaughlin P., Peretto P. (2016) The Cumulative Cost of Regulations. Mercatus Research Paper. April (https://ssrn.com/abstract=2869145). 
15. David P. A. (1985) Clio and the Economics of QWERTY // The American economic review. Vol. 75. No. 2. Pp. 332?337.
16. Dawson J., Seater J. (2013) Federal Regulation and Aggregate Economic Growth // Journal of Economic Growth. Vol. 18. No. 2. Pp. 137?177.
17. Drobyshevsky S., Idrisov G., Kaukin A., Pavlov P., Sinelnikov-Murylev S. (2018) Decomposition of growth rates for the Russian economy // Russian Journal of Economics. No.4. P.305–327.
18. Ellig J., McLaughlin P. (2016) The Regulatory Determinants of Railroad Safety // Review of Industrial Organization. Vol. 49. No. 2. Pp. 371–398.
19. Gordon S., Garen J., Clark J. (2018) The Growth of Government, Trust in Government, and Evidence on their Coevolution. Journal of Economics and Finance. Vol. 43. No. 3. Pp. 456–480 (https://doi.org/10.1007/s12197-018-9453-y). 
20. Gutierrez G., Philippon T. (2017) Declining Competition and Investment in the US. National Bureau of Economic Research. WP No. 23583.
21. Malone T., Chambers D. (2017) Quantifying Federal Regulatory Burdens in the Beer Value Chain // Agribusiness. Vol. 33. No. 3. Pp. 466?471.
22. McLaughlin P., Sherouse O. (2019) RegData 2.2: A Panel Dataset on US Federal Regulations // Public Choice. Vol. 180. No. 1?2. Pp. 43?55.
23. Mulligan C., Shleifer A. (2005) The Extent of the Market and the Supply of Regulation // Quarterly Journal of Economics. Vol. 120. No. 4. Pp. 1445?1473

Система Orphus

Загрузка...
Вверх