Наука, цель научно-исследовательской деятельности (в широком, законодательно закрепленном понимании) — это получение новых знаний во благо человечества. Ситуацию с современным состоянием основ энергетического права блестящей назвать нельзя. И дело не в существующей в целом для науки дефектной в значительной мере, а в принципиально не годной применительно к общественным наукам библиометрической методики оценки результатов НИР. Дело в общих недостатках организационных начал научных исследований в современной России — как общеизвестных, так и известных в меньшей мере, прежде всего обусловленных дефектами правового обеспечения всей многоотраслевой науки. Одним из таких недостатков, важным в данном конкретном сегменте, является потеря цели (в лучшем случае — ее неопределенность или недооценка) научно-правовых специальностей. В тех сферах общественных отношений, где правовое поле представляет собой чуть ли не целину, где количество ученых и производимых ими научных публикаций невелико (и в относительных, и в абсолютных показателях), а количество научно-организационных структур легко пересчитать по пальцам одной руки и где вследствие этого законодательно-нормативная база остро несовершенна, а правоприменительная практика, что называется, хромает на обе ноги, там наука критически необходима, а результаты НИР крайне востребованы практикой. Классическим примером такой ситуации является наука энергетического права, здесь правовое поле лишь кое-где и кое-как (и хотя бы так — уже хорошо) вспахано, проложены лишь отдельные дорожки… Но практическая потребность в крупномасштабных, разнопрофильных, как сугубо теоретических, так и направленных на решения кричащих практических проблем, научно-правовых исследований гигантская. Можно уверенно заявить: каково состояние той или иной отрасли юридической науки (не по всей номенклатуре научных правовых специальностей, разумеется), таково и состояние соответствующей отрасли законодательства, таково и состояние соответствующей сферы общественных отношений.