All
 
|
 
 


A.Zh. Harutiunyan. Stolitsa Velikoy Armenii Tigranakert v kontekste armyano-rimsko-blizhnevostochnykh mezhgosudarstvennykh otnosheniy (296–301 gg. n.e.). Rostov-na-Dony–Taganrog, 2019
 
PIIS032103910010642-9-1
DOI10.31857/S032103910010642-9
Publication type Review
Source material for review А.Ж. Арутюнян. Столица Великой Армении Тигранакерт в контексте армяно-римско-ближневосточных межгосударственных отношений (296—301 гг. н.э.). 2019
Status Published
Authors
Sergey Obukhov 
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameVestnik drevnei istorii
EditionVolume 80 Issue 3
Pages775-785
Abstract

           

Keywords
Received23.06.2020
Publication date17.09.2020
Number of characters36235
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
1 Работа А.Ж. Арутюняна посвящена истории одного из важнейших городов Великой Армении Тигранакерта в контексте армяно-римо-сасанидских межгосударственных отношений 296–301 гг. н.э. Труд А.Ж. Арутюняна включает введение, 3 главы основной части, список источников и использованной литературы, подборку иллюстраций и статью-посвящение, написанную автором в память о Г.Х. Саркисяне.
2 Во введении автор подробно останавливается на целях и задачах своего исследования, а также дает обстоятельную характеристику истории Аршакидской Армении в I–IV вв. н.э. Цели и задачи, поставленные А.Ж. Арутюняном (с. 10), не вызывают каких-либо возражений, тем более что никто ни в отечественной, ни в зарубежной науке не рассматривал историю Тигранакерта как одного из важнейших городских центров древней Армении в связи с межгосударственными отношениями в Закавказье позднеантичного времени.
3 Однако дальше в изложении Арутюняна один за другим следуют ошибочные, недоказанные и произвольные утверждения и положения. Так, автор утверждает, будто древняя Армения входила в так называемый «плодородный полумесяц» (с. 7–9), но это в лучшем случае недоразумение, поскольку она лежала к северу от плодородного полумесяца. Невозможно согласиться и с другими тезисами, высказанными автором во введении. Особенно это касается истории Армении предахеменидского, ахеменидского и эллинистического времени. Несколько странно выглядит утверждение Арутюняна о том, что Оронтиды правили Арменией с первой четверти VII в. до н.э. (с. 21) (!). Хотя известно, что государство Урарту существовало на территории армянского нагорья до начала VI в. до н.э., да и Оронт I, персидский сатрап, основатель одноименной династии, впервые упомянут Ксенофонтом (Anab. IV. 3. 4), описывающим поход десяти тысяч греческих наемников из Месопотамии к Черному морю в 401–400 гг. до н.э. Вряд ли можно согласиться и с утверждением автора, согласно которому до 189 г. до н.э. «эллинизм никак себя не проявлял в Оронтидской… Армении» (с. 21). Во-первых, неясно, что для автора является «эллинизмом», культурное явление или процесс взаимодействия восточных и западных начал в социально-экономической, политической и культурных сферах (концепция К.К. Зельина). Кроме того, автор явно смешивает нетождественные понятия «эллинизм» и «эллинизация» (с. 21). Да и вообще, можно ли считать Великую Армению «эллинистическим государством»? А.Г. Бокщанин предложил термин «эллинизованный» для тех государств, которые управлялись местной аристократией, воспринимавшей постепенно язык и культурные навыки греков, но в основном сохранявшей политическую самостоятельность1. К их числу следует отнести и Армению. К тому же именно в III – начале II в. до н.э. происходит приобщение верхушки оронтидской Армении к эллинистической культуре, о чем свидетельствуют грекоязычные надписи из древнего Армавира2. Арташес I (царь Великой Армении со 189 г. до н.э.) действительно основал Арташат3, однако говорить о вступлении страны на «эллинистические рельсы» начиная с эпохи правления этого царя (с. 21) нет оснований. По-видимому, при ранних Арташесидах ведется политика сознательного обращения к иранскому ахеменидскому наследию. Это подтверждается, к примеру, надписями Арташеса I, очевидно, начертанными на межевых камнях и составленными на имперском арамейском древнеперсидской эпохи4. Надпись из Гарни (эпоха Тиридата I (52–88 гг. н.э.), составленная на греческом, также не может считаться каким-либо существенным признаком эллинизма (именно эллинизма, а не эллинизации!), как считает автор (с. 21), так как этот язык был lingua franca на Востоке в эллинистическую и постэллинистическую эпохи. 1. Bokshchanin 1960, 106–107; ср. Trever 1953, 15. На весьма поверхностную эллинизацию многих регионов эллинистического Востока указывала и Н.В. Пигулевская (Pigulevskaya 1956, 22).

2. Boltunova 1942, 35–61; Manandyan 1946, 23–46; Trever 1953, 104–156.

3. Sarkisyan 1960, 42–44.

4. См. Borisov 1946, 97–104; Diakonoff, Starkova 1955, 161–174, Tiratsyan 1959, 88–90; 1980, 99–104; Perikhanyan 1965, 107‒128. Кроме того, в надписях из Зангезура и Спитака среди прочих титулов Арташеса I фигурирует и эпиклеза «благой» ‒ TB̉, имеющая авестийские параллели. Это постоянный эпитет иранского бога солнечного света и клятв Митры (Yt. 10. 4, 9, 11, 16, 21, 24, 27, 34, 43, 52, 59, 60, 69, 72, 78, 94, 101, 103, 111, 114, 122, 139, 141, 143, 145), следовательно, Арташес I в своей титулатуре использовал митраистские мотивы и образы, пропагандируя тем самым приверженность к культу указанного божества. Важно отметить, что и другой титул Арташеса I hštrsrt ‒ «глава власти», также засвидетельствованный в спитакской и зангезурской надписях, при сопоставлении с трилингвой позднеахеменидского времени (IV в. до н.э.) из ликийского Ксанфа разъясняется как «находящийся под покровительством Митры-Аполлона» (Dupont-Sommer 1976, 10‒12; Livshits 1979, 54–55). Все это не оставляет никаких сомнений в том, что Арташес I позиционировал себя как наследника Ахеменидов, а не как владыку, продвигающего в Великой Армении эллинистическое влияние.

Price publication: 100

Number of purchasers: 1, views: 936

Readers community rating: votes 0 

1. Adonts, N.G. Armeniya v ehpokhu Yustiniana: Politicheskoe sostoyanie na osnove nakhararskogo stroya. SPb. 1908.
2. Bannikov, A.V. Ehvolyutsiya rimskoj voennoj sistemy v I–III vv. n.eh. (ot Avgusta do Diokletiana). SPb.–M. 2013.
3. Boltunova, A.I. Grecheskie nadpisi Armavira. Izvestiya Armyanskogo Filiala AN SSSR 1–2 (15–16), 35–61. 1942.
4. Bokschanin, A.G. Parfiya i Rim. Ch. 1. Vozniknovenie sistemy politicheskogo dualizma v Perednej Azii. M. 1960.
5. Borisov, A.Ya. Nadpisi Artaksiya (Artashesa), tsarya Armenii. VDI 2, 97–104. 1946.
6. Koggins, Dzh. Oruzhie vremen antichnosti. Ehvolyutsiya vooruzheniya drevnego mira. Per. V.D. Kajdalova. M. 2009.
7. D'yakonov, I.M., Starkova, K.B. Nadpisi Artaksiya (Artashesa I), tsarya Armenii. VDI 2, 161–174. 1955.
8. D'yakonov, I.M., Neronova, V.D., Sventsitskaya, I.S. Lektsiya 16. Zakavkaz'e i sopredel'nye strany mezhdu Iranom i Rimom. Khristianizatsiya Zakavkaz'ya. V kn.: I.M. D'yakonov, V.D. Neronova, I.S. Sventsitskaya (red.), Istoriya drevnego mira. T. 3. Upadok drevnikh obschestv. M., 275–294. 1989.
9. Dörrie, H. 1964: Der Königskult des Antiochos von Kommagene im Lichte neuer Insshriften-Funde. Göttingen.
10. Dupont-Sommer, M.A. 1976: L’énigme du dieu «Satrape» et le dieu Mithra. Comptes rendus des séances de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres 120/4, 648–660.
11. Dzhavakhishvili, I.A. Gosudarstvennyj stroj Drevnej Gruzii i Drevnej Armenii. T. 1. SPb. 1905.
12. El'nitskij, L.A. O datirovke Tigranakertskoj nadpisi. IFZh 2 (13), 207–211. 1961.
13. El'nitskij, L.A. O maloizuchennykh ili utrachennykh grecheskikh i latinskikh nadpisyakh Zakavkaz'ya. VDI 2, 134–148. 1964.
14. Khurshudyan, Eh.Sh. Gosudarstvennye instituty parfyanskogo i sasanidskogo Irana. Almaty. 2015.
15. Kovacs, F.L. 2016: Armenian Coinage in the Classical Period. (Classical Numismatic Studies, 10). Lancaster, PA–London.
16. Kurbatov, G.L., Lebedeva, G.E. Gorod i gosudarstvo v Vizantii v ehpokhu perekhoda ot antichnosti k feodalizmu. V kn.: G.L. Kurbatov, V.V. Mavrodin, Eh.D. Frolov, I.Ya. Froyanov (red.), Gosudarstvo i gorod v drevnikh obschestvakh. L., 56‒77. 1982.
17. Lehmann-Haupt, C.F. 1908: Eine griechische Inschrift aus der Spätzeit Tigranokerta’s. Klio VIII, 497–520.
18. Lehmann-Haupt, C.F. 1910: Armenien einst und jetzt: Reisen und Forschungen. Bd. 1. Vom Kaukasus zum Tigris und nach Tigranokerta. Berlin.
19. Livshits, V.A. Trilingva iz Ksanfa i nadpisi Artaksiya. V kn.: VIII Vsesoyuznaya konferentsiya po Drevnemu Vostoku, posvyaschennaya pamyati akademika V.V. Struve (2.11.1889 – 15.9.1965). Moskva, 6–9 fevralya 1979 g. Tezisy dokladov. M., 54‒56. 1979.
20. Manandyan, Ya.A. Problema obschestvennogo stroya doarshakidskoj Armenii. Istoricheskie zapiski 15, 3–28. 1945.
21. Manandyan, Ya.A. Armavirskie grecheskie nadpisi v novom osveschenii. Erevan. 1946.
22. Novosel'tsev, A.P. Genezis feodalizma v stranakh Zakavkaz'ya. M. 1980.
23. Pigulevskaya, N.V. Goroda Irana v rannem Srednevekov'e. M. 1956.
24. Pigulevskaya, N.V. Sirijskaya srednevekovaya istoriografiya: Issledovaniya i perevody. 2-e izd. SPb. 2011.
25. Perikhanyan, A.G. Aramejskaya nadpis' iz Zangezura (nekotorye voprosy sredneiranskoj dialektologii). IFZh 4 (107), 107‒128. 1965.
26. Perikhanyan, A.G. Obschestvo i pravo Irana v parfyanskij i sasanidskij periody. M. 1983.
27. Sarkisyan, G.Kh. Tigranakert. Iz istorii drevnearmyanskikh gorodskikh obschin. M. 1960.
28. Tiratsyan, G.A. Novonajdennaya nadpis' Artashesa I, tsarya Armenii. VDI 1, 88–90. 1959.
29. Tiratsyan, G.A. Esche odna aramejskaya nadpis' Artashesa I, tsarya Armenii. VDI 4, 99–104. 1980.
30. Trever, K.V. Ocherki po istorii kul'tury Drevnej Armenii (II v. do n.eh. – IV v. n.eh.). M.–L. 1953.
31. Vardanyan, R.E. K voprosu o datirovke dvukh grupp armyanskikh monet ehllinisticheskoj ehpokhi. IFZh 2 (117), 195–207. 1987.
32. Vedeshkin, M.A. Yazycheskaya oppozitsiya khristianizatsii Rimskoj imperii IV–VI vv. SPb. 2018.
33. El'nitskij, L.A. K istorii antitserkovnykh i antikhristianskikh tendentsij v Armenii v IV v. n.eh. VDI 2, 122–130. 1965.

Система Orphus

Loading...
Up