В этой статье обсуждается два недавних прочтения схематизма Канта, которые являются продуктивными для моего взгляда на перформативность. Источник первого – книга Сибиллы Крэмер «Фигуративность, созерцание, познание» (2016), в которой она исследует работы Канта о схематизме, обращая особое внимание на понятие фигуративности. Крэмер ставит акцент на том, что интуиции и концепции различны, и требуется схема, чтобы сделать их похожими. Трансцендентальная схема или схематизация, подчеркивает она, – это метод или действие. Это не образ, а фигуративность, причем у Канта это временная фигуративность, которая действует как шарнир, обеспечивающий однородность между созерцанием и понятием, превращая таким образом созерцание во что-то такое, за что могут «ухватиться» категории. Второе прочтение обсуждаемого мною схематизма дано в книге Майи Соболевой «Das Denken des Denkens» (Мышление мышления) (2016). Интерпретация Соболевой монистична и реалистична, поскольку здесь утверждается, что первичная деятельность рассудка не суждение, а она «демонстрируется» в способности устанавливать правила для чувственности; он имитирует объект для человеческого понимания. Созерцание имеет решающее значение для мышления, поскольку нам представлена система образов или сфера семантически неопределенных объектов, о которых мы затем судим, используя понятия. В завершение статьи я предлагаю свое собственное прочтение схематизма Канта, выявляя в общих чертах два вида воображения: одно воображает (Einbildungskraft) связи в умопостигаемой сфере, а другое воображает (Ausbildungskraft) связи в чувственной сфере. Именно так в опыте мы начинаем с воспринимаем чувственных восприятий и подводим их под понятия после того, как понятия были упорядочены или преформированы вследствие этой двойной схематизации, что позволяет думать, в конечном итоге, что созерцание и понятие являются одним и тем же.