All
 
|
 
 


People and ranks: the complex issues of social stratification in Russia of 16–17 centuries
 
PIIS086956870013452-8-1
DOI10.31857/S086956870013452-8
Publication type Article
Status Published
Authors
Dmitriy Liseitsev 
Affiliation: Institute of Russian History, RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Journal nameRossiiskaia istoriia
EditionIssue 1
Pages157-163
Abstract

      

Keywords
Received11.09.2020
Publication date18.03.2021
Number of characters20026
Cite  
100 rub.
When subscribing to an article or issue, the user can download PDF, evaluate the publication or contact the author. Need to register.
Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной
1 Обсуждаемая коллективная монография «Границы и маркеры социальной стратификации в России XVII–XX вв.», несомненно, была обречена стать объектом пристального и заинтересованного внимания исторического сообщества. И не только потому, что члены авторского коллектива книги принадлежат к числу учёных, успевших приобрести репутацию высококлассных специалистов по отечественной истории, а хронологический охват работы настолько широк, что она с неизбежностью будет прочитана исследователями, изучающими отечественную историю последних четырёх столетий – от Московского царства до позднесоветского периода. Сама центральная тематика монографии принадлежит к числу наиболее дискуссионных и в отечественной, и в мировой историографии. Любой историк, вышедший за пределы границ любимой научной темы на более широкий «оперативный простор», рано или поздно задаётся вопросом о том, что из себя представлял в изучаемую им эпоху социум, из каких составных частей он складывался, как было организовано взаимодействие между элементами общественной структуры.
2 В очередной раз подтверждая справедливость афоризма Козьмы Пруткова относительно подобного флюсу специалиста, я в первую очередь заинтересовался хронологически наиболее ранними сюжетами коллективной монографии, анализом которых в рамках данного обсуждения и хотел бы ограничиться. Вопрос о структуре московского общества XVII столетия человеку, выросшему на советских учебниках, может показаться давно решённым: память услужливо воспроизводит привычный образ «пирамиды», на вершине которой восседает окружённый боярами царь, а в основании гнут спину крепостные крестьяне и холопы. Специалист, занимающийся изучением той эпохи, напротив, отметит крайнюю сложность организации общественного организма Московского государства. Классик отечественной исторической мысли В.О. Ключевский признавал трудности реконструкции чиновной структуры общества допетровской Руси: «Всего труднее составить полный перечень всех классов в Московском государстве XVI, XVII вв.». Между тем учёный сформулировал основные принципы стратификации русского общества допетровской России, и они продолжают лежать в фундаменте научных представлений о составных частях московского социума (особенно после потери позиций марксистско-ленинским учением о классовой природе отношений в обществе). По определению Ключевского, «общество дробилось на множество иерархических разрядов с незаметными отличительными чертами. Иерархические эти разряды получили особое название – чинов. Можно распределить эти чины прежде всего на две группы: чины служилые и чины земские, или жилецкие люди»1. 1. Ключевский В.О. Терминология русской истории // Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Т. VI. Специальные курсы. М., 1989. С. 121.
3 Казалось бы, предложенная историком модель, принятая отечественной наукой, превратилась в аксиому, не подлежащую пересмотру. Известно, однако, как опасны могут быть аксиомы и догмы в науках, особенно в социально-гуманитарных. Рано или поздно они подвергаются проверке и пересмотру, иногда оставаясь незыблемыми, а порой уступая место новым научным схемам и построениям. Именно поэтому разного рода «покушения на авторитеты» в науке можно приветствовать, ведь пока никем не опровергнута известная аксиома Сократа – «В спорах рождается истина». В обсуждаемой монографии очерк о социальной структуре российского общества XVII в. («“Люди” Московского царства»), представляющий собой попытку пересмотра устоявшейся в историографии схемы, вышел из-под пера Михаила Александровича Киселёва. Проанализировав встречающиеся в Соборном уложении 1649 г. случаи употребления термина «чин», исследователь пришёл к заключению о том, что он использовался «как наиболее общее социальное понятие» лишь тогда, когда речь шла о чёрном или белом духовенстве («священнический чин», «иноческий чин»). В прочих случаях слово «чин», указывая на обладание должностью или статусом, как бы поглощается более широким обобщающим понятием «люди» – «торговые всяких чинов люди», «всяких чинов руские люди» и т.д. (с. 129). В итоге Киселёв констатирует, что социальную реальность Московского царства гораздо лучше отражает «режущее слух» выражение «людско-чиновная структура общества», нежели привычная историкам «чиновная структура общества», ведь «именно понятие “люди” было той предельно общей категорией, с помощью которой в московском праве к середине XVII в. строились социальные классификации» (с. 133). Учёный отметил также, что светское законодательство Московского государства преимущественно пользовалось категорией «люди» (ратные люди, служилые люди), тогда как понятие «чин» (например, воинский) было характерно для церковной среды (не указывая, впрочем, чем это может быть объяснено – особым профессиональным лексиконом духовенства или архаичностью языка документов, порождаемых этой средой) (с. 134).

Number of purchasers: 0, views: 335

Readers community rating: votes 0 

1. Klyuchevskij V.O. Terminologiya russkoj istorii // Klyuchevskij V.O. Sochineniya v devyati tomakh. T. VI. Spetsial'nye kursy. M., 1989. S. 121.
2. Le Goff Zh. Tsivilizatsiya srednevekovogo Zapada. M., 1992. S. 239–240.
3. Posol'skaya kniga po svyazyam Rossii s Angliej 1614–1617 gg. / Sost. D.V. Lisejtsev. M., 2006. S. 137–138.
4. Sobornoe ulozhenie 1649 goda. Tekst. Kommentarii. L., 1987. S. 128.

Система Orphus

Loading...
Up