Все
 
 
 


Корпоративная идентичность Китая
 
Код статьиS241328880013312-7-1
DOI10.18254/S241328880013312-7
Тип публикации Статья
Статус публикации Опубликовано
Авторы
Сокрюкин Алексей Викторович 
Аффилиация: Государственный академический университет гуманитарных наук (ГАУГН)
Адрес: Москва, 119049, Мароновский переулок, д. 26
Название журналаNauka.me
ВыпускНомер 4
Аннотация

В работе анализируются три характерных элемента корпоративной идентичности Китая и дается понимание самоидентификации Чжунго через его историю и ключевые философские идеи. Опираясь на теорию социального конструктивизма А. Вендта, демонстрируется интерпретационная зависимость между корпоративной идентичностью Китая и его национальными интересами, резюмируемыми в конце каждого раздела. В результате облегчается понимание самоорганизующихся качеств Китая как суверенного актора международных отношений.

Ключевые словаКитай, конструктивизм, корпоративная идентичность
Получено31.12.2020
Дата публикации31.12.2020
Кол-во символов14466
Цитировать   Скачать pdf Для скачивания PDF необходимо авторизоваться

Оглавление

Цивилизация в территориальном государстве
Конфуцианская философия и идея Тянься
Реформирование современной социалистической экономики
Заключение
1

Цивилизация в территориальном государстве

Одним из типов идентичностей, который государства формируют для себя является корпоративная. Корпоративная идентичность, Согласно А. Вендту, определяется как «имманентные актору самоорганизующиеся качества, которые составляют его индивидуальность» и определяют четыре базовых государственных интереса: физическая безопасность, расчетные отношения с миром, признание и развитие. Эти интересы являются общими для всех государств, в том числе и для Китая.1 Но, как верно заметил Л. Пай: «Китай – это не просто ещё одно национальное государство в семье наций. Китай – это цивилизация, притворяющаяся государством».2

 1. Wendt A. Collective Identity Formation and the International State // American Political Science Review. 1994. Т. 88, № 2. С. 385.

2. Pye L. The Spirit of Chinese Politics. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press. 1992. С. 235.
2 Начиная с древнейших времён, чувство преемственности поколений позволяло китайской нации на протяжении веков поддерживать культурную самобытность. Исследователи добавляют к этому характерные китайцам ощущение исключительности.3 Незападная природа китайской идентичности наблюдалась В. Каллаханом4 и М. Жаком,5 кто также отмечали неподражаемую для европейцев способность китайцев сохранять на протяжении тысячелетий, богатых гражданскими войнами и революциями, оригинальное самоназвание страны – Чжунго («Срединное государство»). Развиваясь отдельно от остального мира, китайцы, таким образом, сформировали не собственную культуру, но цивилизацию.6 3. Gungwu W. The Chineseness of China: Selected Essays. Oxford: Oxford University Press. 1991. С. 2

4. Callahan W. Chinese Visions of World Order: Post-hegemonic or a New Hegemony // International Studies Review. 2008. Т. 10, № 4. С. 749–761.

5. Jacques M. When China Rules the World. New York: Penguin Press. 2009. 830 c.

6. Forsby A. An End to Harmony? The Rise of a Sino-Centric China // Political Perspectives. 2011. Т. 5, № 3. С. 6.
3 С другой стороны, современная западная политология нередко стремится описывать постбиполярные международные отношения (здесь и далее – МО) терминами Вестфальской системы, в которой Китаю предначертывается роль территориального государства.7 Через навязывание чуждых Востоку норм западные державы демонтировали Китайскую империю и установили неизвестные китайцам правила демаркации территории, национального государства и государственного суверенитета.8 Как следствие, возникало диаметральное противоречие между западными институтами и восточной китайской политической культурой, порождавшее недопонимание с другими акторами МО в контексте онтологического и эпистемологического бытия. 7. Shih C., Yin J. Between Core National Interest and a Harmonious World: Reconciling Self-role Conceptions in Chinese Foreign Policy // The Chinese Journal of International Politics. 2013. № 6. С. 63.

8. Forsby A. Указ. соч. С. 9.
4 Китайская цивилизация никогда не встречала серьёзного сопротивления со стороны цивилизаций-конкурентов вплоть до XIX в. и прихода могущественных западных национальных государств.9 С тех пор она попала в ловушку Вестфальской системы территориальных государств, не понимая полностью ее правил или не желая полностью их соблюдать. Ц. Ши и Ц. Инь приводят пример одностороннего ухода Китая с территорий, захваченных в ходе Корейской войны. В то время как в западном понимании Вестфальской системы это считается естественным и правильным поведением государства, цивилизация рассматривает это как цивилизационный компромисс в интересах гармонии.10 При этом, начиная с 1990-ых, мы можем наблюдать, как Панча Шила («пять принципов мирного сосуществования»), в которой аналогично Вестфальским принципам преобладает перспектива realpolitik, активно находит признание в повестке Китая и, напротив, размывается в западной.11 Примером может служить право нарушения другими акторами МО принципа невмешательства и суверенитета в соответствии с концепцией R2P («обязанность защищать»).12 9. Там же. С. 10.

10. Shih C., Yin J. Указ. соч. С. 72.

11. Deng Y. The Chinese Conception of National Interests in International Relations // The China Quarterly. 1998. № 154. С. 311.

12. Barnett M. Social constructivism. The Globalization of World Politics / под ред. John Baylis, Steve Smith and Patricia Owens. Oxford: University Press. 2011. С. 160.

всего просмотров: 610

Оценка читателей: голосов 0 

1. Barnett M. Social constructivism. The Globalization of World Politics / яюф №хф. John Baylis, Steve Smith and Patricia Owens. Oxford: University Press. 2011. 636.
2. Callahan W. Chinese Visions of World Order: Post-hegemonic or a New Hegemony // International Studies Review. 2008. в. 10, Й 4. б. 749–761.
3. Cooper R. Brand China. The Foreign Policy Centre. 2007. С. 49 URL: https://fpc.org.uk/wp-content/uploads/2007/02/827.pdf  (дата обращения: 06.12.2020).
4. Deng Y. The Chinese Conception of National Interests in International Relations // The China Quarterly. 1998. Й 154. б. 308–329.
5. Dotson J. The Confucian Revival in the Propaganda Narratives of the Chinese Government. US-China Economic and Security Review Commission Staff Research Report. 2011. б. 22.
6. Fairbank J., Merle G. China - a New History. Cambridge and Massachusetts: Harvard University Press. 2006. б. 560.
7. Forsby A. An End to Harmony? The Rise of a Sino-Centric China // Political Perspectives. 2011. в. 5, Й 3. б. 5–26.
8. Gungwu W. The Chineseness of China: Selected Essays. Oxford: Oxford University Press. 1991. 354 ё.
9. Hao, Z. Intellectuals at a Crossroads: The Changing Politics of China's Knowledge Workers. New York: State University of New York Press. 2003. 496 c.
10. Jacques M. When China Rules the World. New York: Penguin Press. 2009. 830 c.
11. Liao N. Dualistic identity, Memory-encoded Norms, and State Emotion: A Social Constructivist Account of Chinese Foreign Relations // East Asia 2013. Й 30. б. 139–160.
12. Pye L. The Spirit of Chinese Politics. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press. 1992. 294 ё.
13. Shih C., Yin J. Between Core National Interest and a Harmonious World: Reconciling Self-role Conceptions in Chinese Foreign Policy // The Chinese Journal of International Politics. 2013. Й 6. б. 59–84.
14. Wang S., Angang H. The Political Economy of Uneven Development: The Case of China. Amonk, New York: M.E. Sharpe. 1999. 288 ё.
15. Wendt A. Collective Identity Formation and the International State // American Political Science Review. в. 88. Й 2. б. 384–96.
16. Zhang Y. System, Empire and State in Chinese International Relations // Review of International Studies. 2001. Й 27. б. 43–63.
17. Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven (Tian-xia) // Diogenes. 2009. Й. 221. б. 5–18.

Система Orphus

Загрузка...
Вверх