Рождение феномена «неклассическое искусство» было подготовлено самой логикой исторического движения культуры Нового времени. Если попытаться выразить это в краткой формуле, можно сказать, что на определенном этапе поисков у человека возникает рациональное недоверие к рациональному. Кризис классики наступил как следствие кризиса классического рационализма, вспыхнувшего в европейской культуре начиная с 1830-х годов. Новое искусство было ориентировано на способы выразительности, ставящие под сомнение абсолютность норм классического искусства. В живописи это проявилось в превалировании принципа живописности (цветосветовых отношений) над пластичностью (первенством линии, рисунка), динамики над статикой, атектоники над тектоникой, сдвига от центральной оси картины в пользу так называемого пейзажного вѝдения, сообщающего картине сразу несколько центров. Художник  ХХ – начала XXI века понимает, что его жизнь протекает в условиях совсем иной картины мира, и тратит много усилий на то, чтобы его произведения могли бы стать художественным эквивалентом противоречивой эпохи, выраженным адекватными красками, линиями, сложно построенной композицией, деформированным пространством, смещением центра картины — всем тем, чем всегда мастерски владел язык живописи. Опробованные и адаптированные средства классического искусства оказываются непригодны для претворения драматических и трагических коллизий, происходящих с человеком Новейшего времени. Интерпретируя острые, болезненные, гнетущие образы Э. Шиле, Р. Магритта, Ф. Бэкона, А. Кифера, Ж.-М. Баския, философия искусства фиксирует состояния болезненной эротики, одиночества, острой тревоги, экзистенциального тупика, едва ли не антропологической катастрофы. И тем не менее у всех перечисленных творцов — сильное письмо. Произведения названных художников ХХ века не вписываются ни в какой ожидаемый, привычный «формат», однако они полны некоей скрытой витальности. Целый ряд примеров неклассического искусства демонстрирует, что живописцы не очень-то робеют, решая сегодня по-своему проблему «искусство и зло».