ВВЕДЕНИЕ

В американо-турецких отношениях зазор неопределённости стал заметен с момента демонстративного объявления Анкарой об отказе в доступе на территорию Турции и её воздушное пространство американских сил для вторжения в Ирак в 2003 г. [Aydın M. 2009]. Возможно, это была попытка создать выгодную позицию для торга с США по другим вопросам, имеющим первостепенное значение в политике Анкары. С приходом к власти премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана и его Партии справедливости и развития наметился новый курс, который США не понравился. Во внутренней политике всё больше стал утверждаться политический ислам. Выборы в парламент в 2007 г. американская пресса и эксперты, близкие к государственным институтам, критиковали за то, что демократические процедуры могли быть искажены вторжением ислама в политику. Власти Турции называли это поиском мирного баланса между исламским и светским истеблишментом. Критики усиления авторитаризма Эрдогана утверждали, что вовлечение в избирательную кампанию религиозно настроенного избирателя обеспечило его партии (а потом и ему самому) победу на выборах. Критике подверглась и реформа избирательной системы, которая благоприятствовала приходу Эрдогана на пост премьер-министра, а затем и в президентский дворец. США беспокоило, что секуляризма и демократии в Турции становится меньше [Rabasa A. 2008]. Новой чертой политического курса Эрдогана стало усиление борьбы с курдами. Что, в свою очередь, привело к критике турецких властей со стороны США за нарушение прав человека. Всё это бросало тень на легитимность турецкой власти и стало постепенно сказываться на американо-турецких отношениях. Они особенно осложнились после начала Турцией операций против сирийских курдов. В январе 2018 г. США вывезли с военно-воздушной базы «Инджирлик» три склада своих боеприпасов. До начала военной операции «Оливковая ветвь» в сирийском районе Африн ВВС США также вывели с этой базы боевые самолеты F-15, A-10 и F-16. С 24 августа 2016 г. турецкая армия начала операцию «Щит Евфрата» против террористов «Исламского государства», и при поддержке сирийской оппозиции были захвачены города Джарабулус и Эль-Баб, расположенные на севере Сирии на территории проживания курдов. В этой ситуации вопрос лоббирования выгодных Анкаре решений на Капитолийском холме приобретал новую актуальность.

В США живёт довольно большое число выходцев из Турции, и турецкое правительство не оставляет без внимания «турецких американцев», когда требуется найти пути отстаивания и продвижения интересов Анкары на Капитолийском холме. По данным 2016 г. число американцев, указавших свою турецкую этническую идентичность, составляло 230 тыс. 342 [1]. Для сравнения: в 2000 г., согласно переписи [2], 117 тыс. 575 граждан США заявили о своём турецком происхождении. По другим данным число американцев с турецкими корнями перевалило за полмиллиона в 2010 г. [3]. Американцы турецкого происхождения в основном живут в штатах Нью-Йорк, Калифорния, Нью-Джерси, Флорида, Техас, Виржиния, Иллинойс, Массачусетс, Пенсильвания и Мэриленд.